Я продвинулся на ярд, потом на другой. Бак Дхарма из «Блю ойстер культ» — я знал, что по-настоящему его звали Дональд Резер, и это немало говорит о пристрастиях моего детства — пел о том, как мы можем стать такими же, как они — Ромео и Джульетта. То есть мертвыми?
Вот и дверь спальни. Я сглотнул слюну и нажал на дверь. Она не поддалась. Придется повернуть ручку. Рука ощутила холодный металл, я оглянулся через плечо: входная дверь была все так же открыта. Правая нога смотрела в ее сторону, хотя в «сознании» я уже не был столь уверен. Я повернул ручку, стараясь не шуметь, но звук все равно отдался в мозгу, подобно ружейному выстрелу.
Я опять нажал на дверь. Чуть-чуть, только чтобы ее приоткрыть. Ручку я отпустил. Здесь музыка была слышнее. Хорошо звучит. Должно быть, он включил тот плеер, что Крест подарил мне на день рождения два года назад.
Я просунул голову в щель — лишь на мгновение, чтобы бросить взгляд по сторонам. И тут кто-то схватил меня за волосы!
Я не успел даже набрать воздуха, чтобы закричать. Голову дернуло вперед так сильно, что ноги оторвались от пола. Я пролетел через всю комнату, раскинув руки, как Супермен, и с размаху шлепнулся на живот.
От удара перехватило дух. Я попытался перекатиться на спину, но он — я справедливо полагал, что это был «он», — уже успел оседлать меня. Его рука по-змеиному сжала мою шею. Вырываться было бессмысленно — хватка оказалась чудовищно сильной. Он потянул мою голову вверх, и я задохнулся от боли.
Теперь я был полностью в его власти. Он наклонился ко мне — я слышал его дыхание — и сделал что-то другой рукой. Кажется, перенес на нее вес. Потом начал сдавливать горло. Все сильнее… Мои глаза выкатились, я судорожно замахал руками. Все было бесполезно. Я вцепился ногтями в его руки, но они были тверды, как красное дерево. Боль в голове становилась невыносимой, — казалось, мой череп вот-вот взорвется. И тогда я услышал голос:
— Малыш Уилли…
Тот самый голос.
Боже мой, сколько же лет я его не слышал… Десять, пятнадцать? По крайней мере с тех пор, как умерла Джули. Есть звуки, которые откладываются в специальном отделе мозга — в том, что связан с выживанием, — и стоит их услышать, как каждый нерв напрягается, ощущая опасность.
Он отпустил мою шею — внезапно и полностью. Я свалился на пол, задыхаясь, дергаясь и судорожно хватаясь за горло. Встав на ноги, он засмеялся:
— Ты что-то жидковат, малыш Уилли.
Я перевернулся и отполз в сторону, не веря своим глазам, хотя они лишь подтверждали то, что я слышал. Он изменился, но ошибиться было невозможно.