Формально Набоков подал в отставку сам, это произошло в ноябре 1904 года, а в середине января следующего года он был уволен приказом Министерства (им же исключен из придворных списков и лишен звания камер-юнкера). Как мы видим, после публикации статьи о погроме прошло почти два года, но за это время произошло и много чего еще, включая проигранные в январе 1904 года выборы городского головы Санкт-Петербурга (Набоков безоговорочно уступил Павлу Лелянову с результатом 61 голос против 94), сотрудничество с «Союзом освобождения», а главное – участие во Всероссийском съезде земских деятелей и не просто участие, а его соорганизация. В частности, в доме Набоковых прошло заключительное заседание (съезд был разрешен только как частное совещание и проходил – с 6 по 9 ноября – в квартирах и домах участников).
О значимости съезда написано немало: некоторые историки полагают, что именно он стал одной из предпосылок Кровавого воскресенья, которое, в свою очередь, явилось одной из причин Первой русской революции 1905–1907 годов. Набоков был соавтором итоговой резолюции земского съезда, которая иногда фигурирует под названием «11 пунктов». Прочтя хотя бы два пункта резолюции (под номерами один и три), можно легко понять как недовольство властями, так и упомянутые последствия:
● ненормальность существующего порядка государственного управления, с особой силой проявившаяся с начала 1880-х годов, заключается в полной разобщенности правительства с обществом и в отсутствии необходимого в государственной жизни взаимного между ними доверия;
● бюрократический строй, разобщая верховную власть с населением, создает почву для административного произвола. Такой порядок лишает общество необходимой всегда уверенности в охране законных прав всех и каждого и подрывает доверие его к правительству.
В конце текста его авторы выражали надежду на появление в России общенационального парламента. И хотя официально съезд не был запрещен, его резолюцию царское правительство не могло воспринимать спокойно. Последствия, хоть и мягкие, наступили мгновенно: Набоков был выведен из числа преподавателей училища, лишен званий и отлучен от двора.
Впрочем, ВДН даже не пытался понравиться властям. Уже подав в отставку, но до получения распоряжения из министерства, в январе 1905 года, Набоков на неофициальной встрече гласных Санкт-Петербургской думы в доме тогдашнего городского головы Павла Лелянова отказался присоединяться к тосту за императора, который предложил хозяин дома. Выпить предлагалось за то, что Николай Второй не пострадал в результате случайного выстрела, произведенного в сторону Зимнего дворца: во время крещенских праздников был дан салют, но пушку случайно зарядили картечью, а не холостыми патронами. Тост был предложен «в таких холопских выражениях», что Набоков вместе с двумя коллегами, адвокатом Евгением Кедриным и ученым Николаем Кареевым, не встали со своих мест. Набоков заявил: «Мы приглашены на товарищескую трапезу, а не для политической демонстрации». Не узнать об этом власти не могли.