— Как солнце встанет — это значит, в пять утра? — уточнил Алекс.
— Точно, — кивнул Аркадий. — И вот ещё что, он не со всяким разговаривать станет…
— В смысле? — переспросил инспектор.
— С тобой так точно не станет, — отрезал домовой. — Вид у тебя несолидный, и характер шебутной. Беролаку бы пойти?…
И он с интересом посмотрел на Бахтина. Тот вздохнул, почесал в затылке и сказал:
— В пять утра? Вот чего я не люблю, так это вставать в такую рань…
Чай и сладкие пироги исчезли со стола, словно их и не было.
Душераздирающе зевая, ушёл Макс.
Секунд-майор, посмеиваясь и шепча что-то на ушко Софье, отправился её провожать.
— Вот прям будто через полгорода по самым опасным районам поведёт даму, — желчно усмехнулся Суржиков.
— Не ревнуй, — отмахнулся Алекс. — Тебе там всё равно не светило, как и мне. Да и Бахтину, как мне кажется, ничего не обломится. Пойдём в кабинет, что ли, обсудим добычу?
— Ну, ладно, эссе о Шекспире тебя потрясло, всего глубоко перепахало и что там ещё? Поменяло твои жизненные приоритеты! А список-то ты скопировал?
— Обижаешь, — повесил голову инспектор. — Вот так вот нахально и незамысловато обижаешь официальное лицо.
— Ты в это лицо съел такой ужин, что теперь три дня можешь не обедать! — пожал плечами Верещагин. — Так что никакие обиды до тебя просто не дойдут сейчас, через пузо не переползут.
— Боюсь даже представить себе эту картинку, — подхватил его помощник. — Обиды… переползают через пузо… откуда и куда?
— Пошли к Тёмному! — отмахнулся лениво Глеб. — Конечно, я скопировал список. Вот он!
Лист бумаги, красиво спланировав, лёг на письменный стол, и сыщики почти столкнулись лбами, заглядывая в него.
— Один? — с удивлением переспросил Алекс. — Один читатель спрашивал эту книгу?
— Вот именно, — инспектор воздел к небу палец. — Один-единственный. И уважаемый Хранитель сообщил мне все данные об этом любителе изящной словесности, в частности, то, что пользоваться библиотекой он мог только и исключительно по рекомендации двух преподавателей университета.
— И их имена?…
— На обороте страницы. Завтра я попытаюсь с ними всеми встретиться, но почти уверен, что это направление — тупиковое. Надо искать в деловых связях убитых, и трое моих коллег сейчас этим занимаются.
— То есть, ты хочешь сказать?…
— Да. Я — часть государственной машины, и действую в связке с другими её частями, деталями, Тьма побери, шестерёнками. Ты расследуешь в одиночку, и зачастую твоя работа более эффективна, но не в данном случае. Десятки связей, деловых, личных, дружеских и вражеских, сотни писем, чеков, накладных, ещё каких-то бухгалтерских бумаг… Твоя бывшая жена и её Оскар действительно влезли в чей-то хорошо налаженный бизнес, за что их и убрали. Мы уже практически вышли на заказчика убийства. Ещё день-два, и будет арест. Всё, точка, об этом деле на сегодня больше не говорим. Что у тебя?