— Но чем ты хочешь заняться, негодник? — со слезами на глазах воскликнул старый рыбак.
Паоло обвел собравшихся взглядом и сказал:
— Я хочу стать корсаром.
Гости содрогнулись.
— Да! — повторил он. — Да, я буду корсаром. Знаменитым корсаром… И ничто не может мне в этом помешать.
Лицо Вендрамина исказилось.
— Кто вбил ему в голову подобные мысли? — пробормотал он. — Должно быть, те проклятые книги, что всегда у него под рукой!
— Боже мой, да, — сказал Паоло. — Да, это из книг я узнал, что нет ничего более прекрасного, более желанного, более достойного человека отважного, чем жизнь морского разбойника, жизнь, о которой все вы мечтали в двадцать лет, но на которую, ввиду слабоволия, так и не решились. Я же, в отличие от вас, чувствую в себе энергию, и я стану корсаром… Ну что, выпьем за мои будущие успехи?
До краев наполнив стакан, Паоло поднял его, и никто не осмелился его урезонить.
Старый рыбак поднялся на ноги, плеснул себе вина и промолвил:
— Пью за твои доблестные подвиги, малыш. Уверен, вскоре все Средиземноморье будет знать твое имя. Я знавал много отважных капитанов, которых ни шрапнель, ни бури, ничто не могло остановить… В твои годы они были такими же. Начинаешь ты хорошо.
Сотня стаканов потянулась тогда к стакану Паоло, и в адрес его зазвучали здравицы.
— А теперь, — воскликнул юноша, гордый тем, что все, за исключением Вендрамина, поддержали его, — танцы!
Он обхватил за талию красивую девушку, ударили тамбурины, и начался бал, радостный, оживленный, вскоре ставший безумным и шумным.
Один лишь Вендрамин не принимал участия в общем веселье.
Посреди праздника Паоло покинул гостей…
Его неразлучный спутник последовал за ним.
Стоя на берегу, юноша, который не знал ничего о судьбе спасенной им женщины, задумчиво смотрел на американский бриг, вышедший в открытое море.
Глава IV, в которой орла променяли на кукушку
Когда Паоло и Вендрамин добрались до набережной, уже наступил вечер, и все вокруг было затянуто легкой полупрозрачной дымкой.
Обычно Вендрамин следовал за другом без особых раздумий: Паоло никогда не посвящал его в свои планы заранее — он задавал направление, а великан послушно шел следом.
Однако на сей раз — впервые в жизни — колосс потребовал объяснений:
— Куда ты меня ведешь?
— На борт того корабля, — отвечал Паоло.
— Американского?
— Да.
— Мы покидаем Неаполь?
— Да.
— Надолго?
— Навсегда.
— Ах!..
Великан, казалось, задумался и, присев на камень, обхватил свою большую голову здоровенными руками.
— В чем дело? Ты со мной не поедешь? — спросил Паоло.
— Поеду. Просто стараюсь не расплакаться.