Юг Острова не испытывал притеснений от Севера, и его жителям не был дорог князь Фрол. Они приняли его сторону, повинуясь странному ритму истории и своей безотчетной тяге к движению. Когда от скорости движения засвистело в ушах, этих людей снова стал манить покой.
Константин и Фрол были созданы друг для друга и делали общее дело. В каком-то смысле они были неразлучной парой и умерли в один день.
В один день мечтаем умереть и мы с Ксенией.
По смерти князя Константина Островом правил сын его князь Михаил. Начало его княжения не было безоблачным, ибо князь Андроник, сын убитого Фрола, не спешил признавать первенство Михаила. Он объявил, что признание его отцом первенства Константина не распространяется на него, и потребовал встречи с Михаилом.
На встрече князья говорили о родословиях, поскольку из-за них и началось горестное противостояние. После недельных споров было обретено согласие, которое состояло в следующем. Обоими князьями признавалось, что первую ночь император Август провел с княжной Меланией как с прекраснейшей в княжеском семействе. Август, однако, искал в отношениях глубины, и оттого вторую ночь провел с княжной Иларией, и поиск его оказался не напрасен.
Невзирая на обнаружение искомого, утром следующего дня император покинул Остров и никогда более сюда не возвращался.
Первой родила Илария, что, по соглашению князей, давало ее роду преимущественное право на власть в сравнении с родом Мелании. И князь Андроник подтвердил признание этого права, хотя выражение его лица было в тот час задумчивым.
Парфений
После войны родословий князья пришли к согласию. Август, оказывается, пребывал на Острове в течение двух, а не трех дней. Вместе с третьим днем, по мысли Михаила и Андроника, отсекалась возможная третья династия.
В этой попытке обезопасить себя от третьей силы может быть увидена некоторая, что ли, наивность. В самом деле: аргумент не выдерживал критики. Человек, ставший в течение двух дней родоначальником двух династий, вполне, казалось, способен был дать начало и трем, и большему количеству династий, уложившись в те же два дня. Это – с точки зрения физиологии. Если же смотреть на историю метафизически, то основание династии несводимо к зачатию и требует, бесспорно, отдельного дня, потому что этот день сам по себе – эпоха.
Примечательно, что в ходе достижения компромисса красоте одной из праматерей противопоставлена глубина другой. Можно, конечно, удивляться тому, что о женщинах к моменту договора князей выяснились новые подробности: в течение многих веков об островных привязанностях Августа Клио не проронила ни звука.