— Спасибо, — сказала Мария.
— Мне твоего «спасибо» не нужно. Бабки вернешь через месяц, плюс тридцать процентов.
— Я верну, верну…
— Конечно, вернешь…, а если не вернешь, то очень об этом пожалеешь…, ясно?
— Ясно.
Мужчина развернулся и пошел прочь. Мария дождалась, пока он скроется в дальнем конце коридора, потом на ватных ногах спустилась вниз в помещение клуба, подошла к барной стойке и села на высокий стул. Молодой парень — бармен сначала было припустился на нее, возмущаясь о долгом отсутствии девушки, но заметив ее состояние, осекся.
— Мария! Все в порядке, — спросил он, стараясь перекричать грохот музыки.
Мария лишь кивнула в ответ. Потом она зашла к парню за стойку и прошептала ему что-то на ухо. Он удивленно посмотрел на девушку, потом достал широкий стакан и налил в него виски, указав рукой вниз. Девушка понимающе кивнула, опустилась на колени, чтобы ее не было видно из зала, неловко взяла стакан в руки, посмотрела на коричневую жидкость через прозрачное стекло, пригубила, поморщилась, а потом залпом выпила, впервые в своей жизни.
Мария с удивлением заметила, что виски прошло через горло практически незаметно. Но мгновение позже, когда жидкость опустилась вниз, в середине живота словно вспыхнуло жаркое пламя. Это пламя разгоралось все сильнее, отпуская обжигающие волны по венам уставшего тела. Девушка оперлась руками о стойку, боясь упасть.
Только минуту назад ей казалось, что она совершила ужасающий поступок, который своей немыслимостью не укладывался в сознании, терзал ее и лишал сил. Но теперь она волшебным образом почувствовала себя иначе. Тревожные мысли затихли, а голова словно погрузилась в теплый успокаивающий туман. Она ощутила удивительную легкость. Теперь ее решение не казалось столь страшным, а виделось как небольшая трудность, с которой можно было без труда справиться.
— Вон оно как! — подумала про себя девушка, — оказывается, ради этого люди пьют…
Она вспомнила отца в те года, когда он пил и подумала, что теперь она понимает его. Эта мысль была одновременно грустной и облегчительной. Ведь она до сих пор вспоминала отца с горечью, обвиняя его за то, что принес семье много горя. Но теперь она все поняла.
На качающихся ногах Мария встала во весь рост, поблагодарила бармена и вышла в зал.
До конца рабочей смены девушки оставалось несколько часов, и она принялась за работу. Первое время ее движения были нетверды, и она прилагала усилия, чтобы не выронить из рук подносы. Но потом все прошло, а легкость в голове осталась.
Когда заведение закрылось и она, вместе с другими девушками, направилась в подсобные помещения, чтобы переодеться, тревога снова напала на нее, словно коварный убийца, поджидающий за углом жертву и теперь жадно набросившийся на нее, терзая и кромсая ее тело, выворачивая внутренности.