Этот поцелуй был неспешным, глубоким, чувственным, будто мы пытались как можно лучше узнать и запомнить вкус друг друга. В какой-то момент губы Вейтона скользнули по моей шее, обожгли впадинку у ключицы – и в груди стало еще теснее, дыхание сбилось, а по телу разлилось сладкое томление.
– Нет, – прошептала я, когда он вдруг остановился, уткнувшись носом мне в плечо и тяжело дыша, будто пытался взять себя в руки. – Не надо, не останавливайся, – и запустила пальцы ему в волосы, обняла крепче.
– Ты понимаешь, о чем просишь? – Вей поднял голову, посмотрел на меня в замешательстве. Его глаза стали совсем черными, а в глубине их плясал огонь, с которым он никак не мог совладать.
– Понимаю. – Если мне сейчас и было страшно, то только совсем чуть-чуть и скорее от собственной смелости, что сама предлагаю такое. – У нас ведь свадьба через несколько часов. Какая уже разница, когда это произойдет – до нее или после? Да и кто знает, что будет потом? Вдруг…
– Молчи! – Вейтон впился в мои губы, затем опрокинул меня на кровать. – Молчи… – Он стал вновь осыпать поцелуями мое лицо, шею, ключицы, одновременно с этим его рука оказалась под моей спиной, и пальцы принялись ловко расстегивать крючки на платье. Тиски корсажа ослабли, и стараниями Вейтона он вместе с бельем сполз к талии, обнажая грудь, которую тотчас стали покрывать поцелуи, жаркие, ненасытные и вместе с тем нежные. Не переставая целовать меня, Вейтон тоже начал избавляться от своей одежды. Наконец и я смогла прикоснуться к его обнаженной коже губами, почувствовать ее жар под своими руками. Вскоре и мое платье вместе с бельем оказалось на полу, а между нашими телами не осталось больше никаких преград. Кроме одной.
– Я буду осторожен, не бойся, – шепнул мне на ухо Вейтон. Еще мгновение назад его руки и губы жадно ласкали меня, туманили голову, заставляли сладко вздрагивать, забыв о всяком стыде, выгибаться им навстречу и жаждать новых прикосновений, теперь же он нависал надо мной и с беспокойством заглядывал в глаза.
– С тобой я вообще ничего не боюсь. – Улыбнувшись, я сама потянулась к его губам и поцеловала.
Он действительно был осторожным и, как всегда, беспредельно нежным. Я почти не ощутила боли, которую быстро перекрыло счастье от долгожданного единения и наслаждение, такое сладостное и безумное, что все вокруг потеряло реальность.
– Ты все-таки заставила меня нарушить свое обещание, – усмехнулся Вейтон, не переставая осыпать мое лицо поцелуями. – Коварная соблазнительница…
– Но ты сделал все, чтобы я стала ею, – с ответной усмешкой отозвалась я, ловя его губы и целуя в ответ.