– Итак, – возвестил он, – теперь мы прислушаемся к ее чутью.
Певчий удивленно хмыкнул.
– И кто из нас до сих пор любит своего противника?
– Давай сравним их, – Шакал изобразил руками чаши весов. – Сгорбленный, чумной, гноящийся, мстительный старый мешок с дерьмом против… Блажки. Ты видел, какой она теперь стала? Между нами говоря, Печный, тебя понять еще сложнее.
– Воткни себе бивень знаешь куда, Шакко?
Они скакали во весь опор до самой ночи, потом наспех разбили лагерь и отдыхали до восхода. На четвертый день к середине утра пыль стала понемногу сменяться болотами. Вскоре они уже продирались сквозь густые заросли тростника, стараясь не угодить в трясину.
– Все эти годы, что я вольный, – проворчал Певчий, – ни разу не попадал в эту подмышку, где кроме мошки ничего не водится!
– А сам ездишь купаться к Санчо. – Шакал ухмыльнулся. – Не вижу большой разницы.
Он привел их к северному краю болот, намеренно огибая их с запада, прежде чем повернуть на юг и вторгнуться в грязные владения. Карта Абзула стояла у него перед мысленным взором.
– Думаю, я смогу снова найти жилище Месителя, – сообщил Шакал Певчему, – но прежде хочу попробовать отыскать кое-что еще.
– Что? – спросил старый трикрат, отмахиваясь от болотных мошек, которые мельтешили перед его угрюмым лицом.
– Развалины, – ответил Шакал. – Я думаю, до Нашествия это был его фамильный дом. В это с трудом верится, но он, возможно, принадлежал к гиспартской знати.
Певчий хмыкнул.
– У меня всегда мурашки по спине бегали, когда он говорил, будто голубокровный, хотя выглядел он так, будто его мать была ему также сестрой. Хотя, конечно, одно другого не исключает.
– А они еще называют нас, полукровок, грязными.
– И что ты надеешься найти в тех развалинах?
– Точно не знаю. Может, то, что даст нам преимущество. Если он еще жив, как я подозреваю, Меситель не будет рад снова меня видеть. Может, мы найдем там только мокрые камни, зато увидим владения семьи Коригари. Это была его фамилия.
– Ты уверен, что мне нужно это знать? – спросил Певчий недовольно, ведя Злобного старика в обход трясины.
Шакал пожал плечами.
– Если он убьет меня на месте, то тебе, может, не помешает быть… вежливым.
– С каких это пор полуорки стали вежливыми?
– А ты не слыхал? У нас же скоро будет свой король.
– Чего это ты так развеселился? Ведешь себя так, будто твой член научился отсасывать сам у себя.
– Просто не хочу, чтобы мы утонули в твоей желчи, старичок.
День наступил и двинулся к концу. Шакалу и Певчему давно пришлось спешиться. Они сменяли друг друга впереди, и первый всегда шел с заряженным тренчалом или луком в руке, а второй вел Очажка со Злобным стариком в нескольких шагах позади. Шакал еще и высматривал рохов и был очень рад, что им удалось зайти так далеко, не встретив ни одной гигантской птицы. А еще им не попадались твари, и это вызывало смешанное чувство облегчения и сомнения. В прошлый раз они со Штукарем только вошли в болота и не успели так далеко углубиться, как мерзкие создания были тут как тут. Конечно, сейчас они зашли с востока, а не с севера, но едва ли это имело большое значение. Меситель должен был следить за всеми гостей болот, которые считал своей собственностью. Но могло ли статься, что он в самом деле погиб? Неужели это была просто очередная глупая затея?