Всего шесть лет назад Скабрезы отказались отправлять в Страву ездоков, которые должны были защищать ее во время Предательской луны. На следующее лето Зирко не послал им сообщения о приближении новой луны. Скабрезов застигли врасплох и, хотя их крепость уцелела, деревня возле нее превратилась в пепел, облепленный трупными мухами. Копыто пыталось потом восстановиться, но Уль-вундулас – суровый край. Без урожая, без койкогрелок, без детей, Скабрезы распались, и члены копыта примкнули к другим. В числе Скабрезов раньше был и Хорек, который теперь ездил с Ублюдками.
– Мне очень нужно, Зирко, – сказал Шакал. – Если я должен буду быть с тобой каждую Предательскую луну, если это твоя цена – так и скажи.
Казалось, его слова огорчили полурослика. Он понурил голову и мрачно улыбнулся.
– Какими мелкими и жадными мы, наверное, вам кажемся, – мягко проговорил Зирко. Когда он снова поднял глаза, на его лице была такая нежность, какой Шакал никогда раньше не видел. Полурослик смотрел так, словно испытал прилив жалости к себе. – Я знаю, вы считаете нас скрягами. Но вы не знаете бремени моего народа, не знаете требований моего бога. А они выше ваших тайных, поверхностных суждений. Вы не знаете, какие мы приносим жертвы каждый раз, когда просим нашего бога исцелить неверующего.
– Жертва подается с каждой трапезой в Уделье, – ответил Шакал. – Мы здесь все истекаем кровью. Вот во что я верю.
– А почему мы должны молить нашего бога ради тебя, полуорк? – В вопросе Зирко вовсе не было злобы, только мрачное любопытство.
– Только ты можешь на это ответить, – сказал ему Шакал. – Как ты сам заметил, я не знаю вашего бремени. Но это не значит, что я не в силах облегчить его, если мне позволят.
Верховный жрец спокойно стоял, разглядывая чужаков в хлеву. Затем наконец дал знак своей свите. Двое полуросликов пересекли кораль и встали по обе стороны от своего хозяина. Это были женщины, обе бритые почти наголо, с короткими жесткими черными волосами.
– Интересно, Шакал, – произнес Зирко задумчиво, – готовы ли ты принять помощь моего бога, не узнав заранее полной ее цены? Пока я тебе скажу, что сражаться с нами против кентавров – это еще не все, чего требует Хозяин-Раб.
Блажка резко вдохнула, готовясь бросить острое замечание, но Шакал повернулся к ней и успокоил одним взглядом. Затем серьезно посмотрел в глаза Зирко.
– Если это сделает так, чтобы моя рука снова стала целой, – заявил он, – я готов.
– Ух, черт, – выдохнул Овес.
– Очень хорошо, – сказал Зирко. Он повернулся и взял у свиты три керамических кувшина, самый большой из которых был меньше приличной чаши. Их жрец-полурослик поставил на землю перед Шакалом, в порядке уменьшения размера.