До рези в глазах я вглядывался в транслируемые Оком образы, с отчаянием чувствуя, что силы на исходе. Не только мои, а самого Ока. Будто последние крупицы песка скатывались по стенкам песочных часов. Кто-то из нас умирал — либо я, либо Око, либо мы оба. Было сложно понять из-за тесной телепатической связи, соединившей нас на эти мгновения в единое целое.
— Он один не вытянет! — донеслось от меня. — Подстрахуйте! Больт! Эрик!
Стало чуть легче, но ненадолго. Око, напоследок выдав какую-то совсем уж неразборчивую чехарду образов, погасло и вдруг рухнуло вниз, в темноту.
Сам я, похоже, потерял сознание. Очнулся от того, что кто-то тормошил меня, помогая подняться. Голова трещала от боли, но это уже не было связано с ритуалом. Скорее с его последствиями. Мне в мозг будто бы закачали огромный массив образов, большую часть которых я даже не разглядел толком. Но кое-что успел ухватить, и где-то на подкорке зрело осознание того, что я увидел.
Я, наконец, смог сфокусировать взгляд и понял, кто помогает мне держаться на ногах. Конечно, Бао.
Сенсей выглядел обеспокоенным. Но помимо этого, в его глазах плескалось изумление, граничащее с ужасом.
— Что это было, Мангуст?
Откашлявшись, я с трудом выдавил:
— Ты тоже видел это? Понял хоть что-нибудь? Я спросил о Хрустальном пути. Хотел узнать побольше, но…
Я судорожно сглотнул.
— Но это совсем не то, что я ожидал увидеть!
Пальцы ксилая крепко стиснули мои плечи, так что когти ощутимо царапнули кожу.
— Сейчас лучше успокоиться, мой друг, — сказал сенсей, глядя мне в глаза. — И тебе, и мне нужно время, чтобы обдумать и осознать увиденное.
При этом сам он, судя по выражению лица, был далек от спокойствия. Я вообще впервые видел его настолько ошарашенным.
— Может, я что-то напутал, учитель? Или Око под конец окончательно свихнулось. Ведь если то, что оно показывало — правда, то получается, что…
Я невольно замолчал, видя, что Бао смотрит сквозь меня, странно оскалившись, будто от боли.
— Получается, что вся моя жизнь, все, что я знаю и во что верил, соткано из лжи, — проговорил он.
Он отстранился, пряча глаза. Я хотел ободрить его и успокоить, но не нашлось подходящих слов. Да и вообще напал странный ступор — на все происходящее я смотрел отстраненно и безразлично, будто был мертвецки пьян.
В зале над Провалом снова стоял страшный гвалт — орали, кажется, все бандиты разом, а Стелла, Эрик и остальные пытались перекричать их и убедить в чем-то. Из общего ора можно было вычленить лишь отдельные выкрики, но и по ним отлично угадывалось настроение собравшейся толпы, именуемой Советом.