ГУГШ, утвержденному военным министром 02 [15] декабря 1910 года, эти состоявшие в излишке берданки были использованы на вооружение русского населения на окраинах и русских стрелковых обществ, обращены в охотничьи ружья или в лом металла, чтобы, как на этом настаивал представитель государственного контроля, «не загромождать бесполезно и без того обремененные артиллерийские склады» и, кстати, не расходовать деньги на смазку и чистку излишних винтовок.
производство винтовок на Сестрорецком заводе и перенести завод в одну из внутренних губерний империи.
Тот же Военный совет в поисках источников экономии средств всё время урезал ассигнования на вооружение армии, что выразилось и в резком сокращении нарядов на производство винтовок в период с 1910-1913 гг., и в сокращении нормы запаса производимых на Ижевском заводе стволов с 262 500 (установленной в 1904 году) до 100 тыс. в 1912 году. Это решение имело губительные последствия. К 1914 году запас стволов составлял примерно 120 тыс. штук. Он был израсходован уже к началу 1915 года. Ижевский завод не мог сразу увеличить объём производства стволов, поэтому пришлось прибегнуть к значительным заказам стволов за границей.
Однако, ГАУ всё-таки добилось того, что были выделены средства на переоборудование заводов новыми станками, но это произошло лишь к 1917 году. По этой причине к замене станков и расширению производственных площадей приступили в марте 1914 года, т.е. за четыре месяца до начала Первой Міровой войны.
Начавшаяся Первая Міровая война в полной мѣре доказало правоту ГАУ — никакого избытка винтовок не было.
Как и предполагало ГАУ сразу после начала войны потребность в винтовках резко возросла, а производство оружия было ограничено не только происходящей реконструкцией оружейных заводов, но и произведённой массовой мобилизацией в действующую армию высококвалифицированных рабочих с оружейных заводов. Положение стало угрожающим.
Уже по окончании первой мобилизации в августе 1914 года выявилось, что ГУГШ неправильно исчислило потребность в трёхлинейных винтовках: потребность определялась в 4 559 000 трёхлинейных винтовок, а численность армии по приведении её на военное положение в начале августа 1914 года, на вооружение которой потребовались винтовки, была не менее, как 4,9 млн солдат. Таким образом, недостаток составил порядка 300 тыс. трёхлинейных винтовок. Это привело к тому, что мобилизационный запас винтовок, предназначаемый для пополнения убыли их во время войны, был полностью израсходован выдачей винтовок на вооружение солдат, призванных из запаса.