Скомандовавъ своей дружинѣ «вольно», брюнетъ подселъ къ моему взводному командиру, который расположился у берега на камнѣ. Они сейчасъ же заговорили. Оказалось, что прибывшіе въ штатскомъ, — офицеры, сидѣвшіе въ тюрьмѣ по распоряженію контръ-развѣдки. Ихъ выпустили въ самую послѣднюю минуту; они уже боялись, что ихъ захватятъ большевики. Но многимъ бѣжать все-таки не удалось; въ суматохе стража растеряла ключи и нѣсколько дверей не смогли открыть.
— Долго пришлось сидѣть? — спросилъ его взводный.
— Съ тѣхъ поръ, какъ появилась контръ-развѣдка. И по сейчасъ никакого обвиненія не предъявлено, и на допросъ даже не вызывали. Да и обвиненія никакого нельзя предъявить; никогда большевикомъ не былъ и дѣлъ съ ними не имѣлъ. Я самъ юристъ, мой отецъ юристъ, въ Kіeвѣ съ испоконъ вѣка живемъ, у большевиковъ же три месяца въ чрезвычайкѣ просидѣлъ. Пришла контръ-развѣдка, — снова пожалуйте въ тюрьму. — В. Корсакъ «У Бѣлыхъ». Парижъ. 1931 г. — С. 60-61.
армию за службу в Красной армии был приговорён к смертной казни, которую командующий ВСЮР А.И. Деникин заменил на разжалование в рядовые. В период с июня 1918 года по август 1919 года служил рядовым в 3-ей дивизии Добровольческой армии, которой командовал царский полковник, генерал-майор Белой армии М.Г. Дроздовский. Профессиональная квалификация Л.М. Болховитинова была принесена в жертву слепой ненависти к Советской власти. Только после более годичной службы рядовым Л.М. Болховитинов «за отличие в боях» был в сентябре 1919 года командующим ВСЮР А.И. Деникиным восстановлен в звании генерал-лейтенанта. После разгрома Белого движения в России Л.М. Болховитинов эмигрировал в Болгарию, где в 1927 году покончил жизнь самоубийством — застрелился.
Совсем по другому дело с офицерами обстояло в Красной армии. Введённый Декретом Совнаркома РСФСР от 26 марта [08 апреля] 1918 года, утверждённым ВЦИК Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов 09 [22] апреля 1918 года институт военных комиссаров в РККА должен был выполнять две задачи:
— оберегать военспецов от солдатской мятежной массы, разъяснять бойцам смысл и значение бывших офицеров в новой армии, а также
— осуществлять политический контроль за военспецами и предотвращать измену.
Однако с последней задачей комиссары, как правило, не справлялись в силу отсутствия у них специальных военных знаний, которые бы могли правильно оценить то или иное решение командира. Зато с первой задачей институт комиссарства справился полностью.
Вот что об этом написал царский полковник, генерал-майор Временного правительства, красный командир — военспец В.К. Гондель: