«Рассмотрев дело подсудимой Ингрид Вайсблюм, обвиняемой в подготовке государственной измены, суд определил:
Следствием и рассмотрением настоящего дела установлено, что обвиняемая Ингрид Вайсблюм в преступных целях пыталась передать противнику сведения, составляющие государственную тайну империи.
Суд установил, что танков-амфибий на данном заводе не строили и вообще их производство не представляет государственной тайны. Это могло бы послужить основанием для смягчения приговора обвиняемой, но суд не видит оснований использовать эту возможность. Подсудимая отказалась отвечать на суде и на следствии и проявила себя явным врагом национал-социализма.
Исходя из этого, суд расценивает действия подсудимой как подготовку к государственной измене, и поэтому она должна быть наказана пятнадцатью годами тюремного заключения».
Леонард Крум в раздумье опустил последний лист матрицы, металлически жесткий и тусклый.
Юридический казус!.. Нет, не то — юридический произвол. Он, адвокат Крум, легко бы опроверг несостоятельность этого приговора…
Однако почему же, осужденная фольксгерихтхофом на пятнадцатилетнее заключение, Ингрид была потом приговорена к смерти? Что еще она совершила? Почему ее судили еще раз вместе с некой группой антифашистов? Леонард Крум пока не мог ответить ни на один из этих вопросов.
ГЛАВА ВТОРАЯ
СЕНСАЦИЯ МНОГОЛЕТНЕЙ ДАВНОСТИ
1
«Ди роте капелле»… «Красная капелла» — так назвали группу антифашистов-подпольщиков сами гестаповцы — таинственную организацию, существовавшую в нацистской Германии. О ней заговорили только через несколько лет после разгрома фашистского рейха. Вдруг словно прорвалась плотина — о подпольщиках писали в газетах; часто сбивчиво и разноречиво, передавали по радио как о сенсации, несмотря на то что события, о которых писали репортеры, имели уже десятилетнюю давность. На обложках иллюстрированных журналов появились фотографии людей, давно ушедших из жизни. Авторы статей выдавали домыслы за действительность, наветы — за правду, стараясь найти ответы на многие недоуменные вопросы в личной жизни погибших.
Сообщения об антифашистской организации приобретали все более детективный характер и на какое-то время затмили все другие сенсации — то, что Гитлер вдруг будто бы объявился в Южной Америке, что Мартин Борман — его правая рука — сделал якобы себе пластическую операцию, стал неузнаваем и теперь свободно разгуливает по городам Западной Германии.
Адвокат Крум тоже, конечно, кое-что слышал о подпольщиках, но, занятый повседневными неотложными делами, не задерживал своего внимания на сообщениях, случайно прочитанных на ходу, в трамвае по пути на очередное судебное заседание.