И каждый советский участник Сопротивления, вступая в отряды франтиреров, давал клятву:
«Я, патриот Советского Союза, вступая в ряды партизан, становлюсь бойцом антигитлеровского фронта. Я с честью буду нести это звание, как подобает гражданину Советского Союза. Фашистские захватчики совершили чудовищные преступления против моего народа, и я клянусь бить врага до окончательной победы моей Родины над гитлеровской Германией…
Выполняя свой долг перед моей Советской Родиной, я обязуюсь быть верным и честным по отношению к французскому народу, на чьей земле я защищаю интересы своего отечества. Я всеми силами буду поддерживать моих французских братьев в их борьбе против общего врага — гитлеровских оккупантов».
Советские патриоты выполняли интернациональный долг. Это было одно из проявлений совместной вооруженной борьбы с нацизмом, борьбы народов Европы, объединившихся в антигитлеровской коалиции. Так было не только во Франции. Антифашисты Европы отвлекали больше германских вооруженных сил, чем второй фронт, открывшийся в конце мировой войны…
Достаточно вспомнить забытый эпизод войны — восстание жителей острова Корсики. Им руководил бывший комиссар Интернациональной бригады в Испании Франсуа Витторио. Без чьей-либо помощи восставшие корсиканцы разгромили на острове несколько дивизий противника. Итало-германские войска потеряли в этих боях сто пятнадцать тысяч убитыми, ранеными и взятыми в плен.
5
Здесь следует вернуться к старым, но не забытым архивам, к папкам с надписями, предупреждающими нас и наших потомков: «Хранить вечно!»
В личном деле Николая Кузнецова — он же Пауль Вильгельм Зиберт, — ставшего к тому времени «капитаном» германского вермахта, есть лаконичная запись из его донесения, касавшаяся судьбы нацистского контрразведчика штандартенфюрера СС Ортеля.
После неудачи, постигшей его в Тегеране, Ортель возвратился в Ровно.
«В гестаповских и военных кругах города, — сообщал Кузнецов, — распространяются слухи о самоубийстве штандартенфюрера Ортеля. Труп его якобы тайно отправлен в Берлин. Версия с его самоубийством вызывает большие сомнения. Мертвым его никто не видел. Есть основания предполагать, что органы имперской безопасности умышленно распространяют такие слухи, чтобы вывести его из игры для участия в новой, пока неизвестной нам провокации…»
Разведчик Кузнецов оказался прав. Штандартенфюрер был жив… Он только изменил фамилию, внешность, отказался от эсэсовской формы, ходил в штатской одежде и пребывал в замке Фриденталь под Берлином, в штабе дивизии «Бранденбург-800», находившейся под эгидой Отто Скорцени.