Родные Уоми сурово поглядывали на Пижму. Они были недовольны его старшинством. Исчезновение Гунды вместе с Уоми ещё больше их взволновало. Ная и Кунья разболтали причину ухода Уоми среди девушек посёлка. Старшие женщины узнали об этом от своих дочерей.
Все были уверены, что Уоми бежал. А раз бежал, значит, боится. Если боится, значит, Пижму сильнее Уоми и надо смотреть в глаза Пижму.
Но вот Уоми неожиданно вернулся. Его встретили в полном молчании. В этом молчании скрывалось прежде всего величайшее любопытство. Скорее, скорее узнать, как встретятся двое и кто из этих двоих возьмёт верх.
Как только Уоми ступил в круг людей, сидевших у костра, глаза молодых вспыхнули восхищением.
Уоми шёл как победитель. Он высоко нёс свою красивую голову. Походка его была легка, глаза сияли торжеством. Бронзовый клинок торчал у него за поясом. Гунда еле поспевала за ним. Она сгибалась под тяжестью дорожного мешка, а в руках несла длинный лук, рыболовное копьё и другое оружие сына. Белая лайка, навострив уши, бежала сзади.
Уоми прошёл прямо к камню, на котором сидел Пижму, окружённый более молодыми охотниками.
— Дед Пижму, — сказал он, улыбаясь. — Вот умер Мандру, и наши старики признали тебя старшим. Уоми думал всю ночь и захотел навестить отца. Уоми и Гунда ходили к самому Дабу. Они говорили с ним. Гунда, скажи, кого ты видела у Священного Дуба.
— Видела большую сову, — сказала Гунда. — Это была его душа. Она вышла изо рта самого Дабу и летала вокруг. Ночью Дабу спит, а душа его всё видит. Она видит всё, а глаза её как угли.
— Она летает близко и далеко, возвращается, и Дабу узнает всё, — сказал Уоми. — Дабу знает, что Пижму уговаривал стариков бросить Уоми в огонь.
Шёпот изумления пробежал по толпе. Лицо Пижму вытянулось, и он стал теребить свою седую бороду.
Уоми обвёл торжествующим взглядом смущённых стариков:
— Дабу знает тех, кто не соглашался с Пижму, и тех, кто смотрит ему в глаза. И Дабу открыл их Уоми. И ещё Дабу сказал: не бойся. У тебя волшебный нож. Он защитит тебя от всех нападений, а душа Дабу будет охранять тебя и днём, и после захода солнца.
В это время зычный и пронзительный крик донёсся с опушки леса. Это был хохот и улюлюканье ночной птицы.
— Слышите? — спросил Уоми и протянул руку туда, откуда слышался голос филина. — Слышите? Это душа Дабу. Она близко…
Все оцепенели от страха. Пижму побелел, как его собственная борода.
А Уоми продолжал:
— Чего бояться Уоми? Сам Дабу ему помогает. А этот волшебный нож — он горит, как огонь, и убивает, как гром. Убивал ли кто лося одним ножом? Пусть говорит Гунда!