— Уоми, есть рыба!
Тэкту стоял у входа в хижину и ждал. Ещё ранним утром съездил он на тот берег, где в маленьком заливчике поставил свои сети. Рыбы он привёз много и теперь приглашал брата отведать его добычи.
Хижина, где жила семья Гунды, была немного меньше, чем у Мандру. В ней жил, кроме детей Гунды, ещё дед Аза — старик с длинной седой бородой.
Посередине дымил очаг — площадка, обложенная кругом серыми плитами известняка.
У очага стоял вкопанный в землю обрубок с грубо выточенной человечьей головой. Это был домашний идол, покровитель дома, в котором обитала душа давно умершей прабабушки Орру.
На голове божка можно было заметить две ямки, изображающие глаза, немного кривой нос, плотно стиснутые губы. Рук и ног ему не полагалось. Он просто был вколочен в землю, стоял прямо, глядел всегда серьёзно и даже сердито на обедающих.
Несколько готовых к обжигу горшков сохли под самым потолком, надетые на концы воткнутых в стену сучков.
Дрова на костре уже сгорели. На очаге оставалась груда тлеющего жара. Рядом, в плетёной корзине, шевелилась недавно принесённая живая рыба.
Обедающие выбирали то, что по вкусу, и кидали прямо на пылающие угли.
Рыба билась, подскакивала и снова падала в огненное пекло. Щуки, лещи, окуни и стерлядки, упавши на бок, быстро поджаривались с одной стороны, в то время как другая оставалась ещё сырой. Длинными палочками сидящие у костра переворачивали их на другой бок. Когда обе стороны рыбы вместе с кожей и чешуёй обугливались дочерна, её вынимали и ели, счистив обгорелые места.
— Садись, — сказал дед Аза, когда Уоми, согнувшись, вошёл в хижину.
Брови у старика нависали над самыми глазами, и потому, может быть, он казался более суровым, чем был на самом деле.
Есть Уоми не хотелось, но приглашения деда ослушаться было нельзя. Он сбросил меховую безрукавку и сел обедать.
— Ная, — сказал Аза, — сбегай к слепцу Ходже, отнеси ему осетра. У нас сегодня много, а у него нет.
Ная схватила из корзины тяжёлую рыбу и вихрем помчалась к Ходже.
Все кончили есть, стали расходиться.
Дед завалился спать тут же, недалеко от костра, а Тэкту и Уоми, накинув одежду, вышли из дома, с наслаждением вдыхая свежий озёрный воздух.