С серого неба, висевшего над головами, моросил осенний надоедливый дождь. Едва пробиваясь сквозь хмурую завесу, как из-под слоя шкур, доносились прощальные крики журавлей. Люди шли ночью и днём, давая себе короткий отдых, когда перед рассветом густел непроглядный туман. Они наскоро разжигали костёр, в горшке варили пищу, отдыхали в лодках, оставив охотника для охраны.
С каждым днём заметно холодало: и время шло к зиме, и люди шли на север, навстречу зиме. В устье Чистой речки пришли позднее, чем ожидали: тяжёлая поклажа сдерживала ход. К осени речушка совсем обмелела, и лодки поочерёдно перетаскивали через перекаты, царапая днищем галечник и камни. Ноги ныли от студёной воды, в воздухе мелькали снежинки. Наконец землю припорошил снежок. Посланные Гирром разведчики вернулись скоро и сообщили, что поселение сначала показалось заброшенным, следов от него в стороны нет. Но из хижины вышли две женщины и разжигают костёр.
Вождь лесного племени оставил двух мужчин возле лодок и двинулся к поселению. На расстоянии, равном полёту стрелы от костра, Гирр остановился в окружении родичей. По запаху он определил, что женщины жарили рыбу. Вдруг одна из них увидела пришельцев, что-то закричала и бросилась в лес. Тотчас из хижин посыпались женщины и дети, разбегаясь кто куда. Выскочили несколько мужчин и стариков с оружием в руках, они встали плечом к плечу, готовые к бою.
Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук — посыпались перья, мёртвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать, с кем имеют дело защитники северного пламени, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.
— Великий вождь лесного племени Гирр, — отчеканил он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.
Седобородый старик также безоружным выступил вперёд:
— Вождь племени Чистой реки Чут.
Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову.
Чут понял, что великий вождь хочет говорить с ним, и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племени остались стоять неподвижно, повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.
— Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, — сказал сын Агу.
— Нет, — возразил Чут, — один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мёртвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.
Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.
— Выживет ли племя без охотников? — спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.