Это было самое большое и самое страшное наказание – навсегда прекратить свое существование. Не тюрьма, не боль, а то, что дальше не будет ничего. Лишь пустота, тишина, вечный сон без сновидений.
Рок, который постигает величайших дегенератов, которые когда-либо существовали.
И я это сделала. Сделала так, что кто-то перестал существовать.
Я была убийцей.
В объятиях красивого дьявола я чувствовала себя в безопасности. Он гладил меня по спине, стараясь успокоить. Я знала, что он пленял меня, пытался создать иллюзию, которая должна была убедить меня, что лучше всего мне будет именно с ним.
Брошенная и преданная, я испытывала огромное желание поддаться этой иллюзии и всем соблазнам, которые она несла вместе с собой.
Я немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Если бы я не могла сотворить вам крылья, ты все равно вернул бы мне память? – спросила я.
– Может, это прозвучит пусто и банально, но я не знаю. Я хотел, чтобы ты была счастлива. И раз ты нашла счастье рядом с этим неудачником…
Его лицо выражало искренность и серьезность. В одно мгновение он преисполнился небывалой благородности.
– Врешь, – заявила я.
Маска серьезности слетела с его лица, а глаза весело заблестели.
– Конечно, вру. Чего еще ты от меня ждала? – фыркнул Белет и, прежде чем я успела опомниться, быстро поцеловал в губы. – Ты моя, прекрасная Виктория. Твои глаза сверкают, как две полные луны, твои губы дразнят вишневой краснотой, твоему уму могли бы позавидовать мудрецы. Как я могу отдать такое сокровище кому-либо другому? И вдобавок такому неудачнику, как этот Петр?
– Подобные тексты были модными в другом столетии, – притворно возмутилась я.
Белет наклонился надо мной и нежно коснулся губами моих губ.
– Будь моей, – прошептал он. – Или я буду придумывать очередные комплименты.
Его зрачки расширились. Золотистая радужка походила на жидкое золото. Черные ресницы отбрасывали на щеки глубокие тени. Меня окутал запах восточных благовоний и моря.
Мне хотелось утонуть в этих глазах, хотелось отдаться чувствам. Вместе с памятью пробудилось увлечение дьяволом. Меня всегда тянуло к нему, хотя я сопротивлялась этому чувству.
Он снова поцеловал меня. Жестче. Провел пальцами по моему подбородку, заставляя меня приоткрыть рот. Мы лениво наслаждались друг другом.
Я вспомнила утро и резко оттолкнула Белета.
Что я творю?
Мне казалось, будто я изменяю Петреку. Это было абсурдно – я ведь не могла ему изменить, если мы расстались. На глаза набежали слезы. Я почувствовала себя такой уязвленной.
Красивый мужчина отстранился от меня, но не выпустил из своих объятий. Теперь уже дружеских. Он просто меня утешал.