Конечно, нападавшие были людьми темными, низкого сословия, никогда не видевших в своей жизни столь крохотной вещицы, которая одна могла стоить в три раза дороже, чем все деревенское стадо коров.
А вот пистолю, возникшую в руке прохожего, они смогли узнать. Вещь тоже была дорогой, но все же не настолько, чтобы ее не узнать.
— Пожалуй, Бельк прав — слишком я мирно выгляжу. — произнес этот странный горожанин, меньше минуты назад назначенный на роль жертвы. — Может сделать себе шрам через все лицо? Бросайте мечи, дурни, а то обзаведетесь дыркой в пузе! Для полного, так сказать, комплекта к той, что у каждого из вас в голове!
Грабители снова переглянулись. Их было трое, а пистоля, как известно, стреляет один лишь раз, после чего превращается в дорогую, но не слишком опасную дубинку. Однако же, если она выстрелит, то один из них точно отправится в Преисподние. А становиться этим “счастливчиком” не хотелось никому. Но не жребий же бросать посреди темной улочки?
Видя, что мозги бандитов столкнулись с неразрешимой задачей, прохожий скривился так, будто увидел, как нищий мочится в храмовую чашу для подаяний. Вздохнул, убирая бутыль в объемную сумку, висящую у него на плече. И разрешая противоречия грабителей, достал оттуда вторую пистолю. После чего выразительно поднял густую рыжеватую бровь.
На сей раз лиходеи не подвели и дружно бросили заточенные куски металла на мостовую. Те зазвенели при падении, только один, упавший в грязь сточной канавы, издал звук похожий на тот, что издает топор мясника, вонзающийся в коровье бедро, уложенное на колоду.
— А далее, господа дуболомы, вы сядете на задницы и подробно расскажите мне откуда приехали в славный Сольфик Хун. И о том, почему местное общество, — это слово мужчина выделил особо, — не объяснило вам, выродкам, кого можно грабить, а в чью сторону даже осторожного взгляда бросать не стоит.
— Чего, синьор? — неуверенно проблеял один из троицы, козлобородая жердя, по виду, такой же селянин, как и его товарищи. После здоровяка, выбывшего из так и не начавшегося боя, он единственный тянул на главного.
— Кто такие, говорю, идиот? И кто вам позволил тут грабить?
— А мы што, должны разрешения спросить были? — вылупились на него бандиты.
— Единый, защити! — простонал мужчина, уже сообразивший уже, что столкнулся не с пыльниками, а туповатыми простолюдинами. Случись ему разговаривать с первыми, он бы уже выслушивал извинения и настоятельные просьбы проводить его до дома или куда он там направлялся.
А эти, прости Единый, болваны, так и пялились на него, будто у него над головой выросли рога. Оружие, теперь уже брошенное, они, видимо, получили в армии, куда сейчас гребли всех без разбора. Затем дезертировали — известно, что чем больше в войсках случайных людей, тем слабее там дисциплина — и решили промышлять разбоем.