Алекс взял за руку Энн. «Мы не будем», — решительно сказал он. «Тогда отвернитесь», — предупредил Высший. — «Вам будет неприятно на это смотреть». Алекс отвернулся и зашагал вместе с Энн к краю обрыва. Я обеспокоенно следил за ними. «Ничего не случится, — мысленно успокоил меня Высший. — Им просто надо прийти в себя после того, что произошло». Он не ошибся. Сервенты просто сели рядом у края пропасти, и Алекс обнял Энн за плечи.
Высший коснулся руки Луи, и она начала исчезать, словно таять. Я с благоговением наблюдал за тем, как Высший поглощает энергию. Рядом с ним сразу стало теплее. «Не слишком приятный способ, Пит, все равно, что заряжаться от розетки. Традиционный путь лучше и полезнее. Но этот — самый экономичный. Ты не жди меня. Ешь, Пит. Нож у тебя есть?» «Да, конечно». Я достал нож и отрезал кусочек от другой руки убитого. По ладони заструилась еще теплая кровь.
Сервенты выдержали около суток. Потом голод победил ложные представления о морали и глупые табу. Я с удовольствием смотрел на их порозовевшие лица. Только не видел глаз. Опущенные глаза. «Вы поступаете правильно, — в который раз успокаивал их Дэн. — Низший всегда должен помогать выжить высшему и жертвовать для него собой. Даже так, если это необходимо. В этом гармония». Homo passionaris слушали благосклонно, именно это они и хотели услышать.
Но время шло, а нас не находили. Тело слуги удалось растянуть почти на месяц. Растянули бы и на дольше, но Высшему нужно было больше энергии, чтобы обогревать нас. Наступил январь, а с ним — солнечные дни. Это было хорошо. Для Высшего — и солнце — источник энергии, хотя с очень малым коэффициентом полезного действия. Дэн все время проводил на солнце, а потом делился с нами теплом. Этого было мало, но хоть что-то. Но у ясной погоды была своя оборотная сторона — стало холоднее. Мы понимали, что долго так не продержимся.
А к середине месяца погода вновь испортилась. Перспектива голодной смерти опять замаячила перед нами, неумолимо приближаясь. Еще неделю жили за счет внутренних ресурсов, но это был предел. Сервенты бросали на господина обеспокоенные взгляды. Да, они следующие. Homo passionaris стоит пожертвовать ради Высшего и Иного, так же как Иным ради Высшего.
В тот день мы сидели под скальным козырьком, укрывшись куском брезента, и пытаясь согреть друг друга. Алекс обнимал Энн. Даже сервенты понимали, что ждать больше нельзя. «Товаби, — прошептал Алекс. — Умоляю, пусть это буду я». Энн плотнее прижалась к нему и замотала головой. «У тебя более высокий коэффициент ценности, Алекс», — спокойно заметил Высший. Энн обняла Алекса и заплакала. Но в следующее мгновение руки ее обмякли, и она опустилась к нему на колени. Остановка сердца.