Зака отправили жаловаться больничному омбудсмену, но это не помогло.
Только территория восстановительной терапии оставалась для работников-пациентов безопасным приютом. Несколько санитаров, которые решили побродить между незнакомым оборудованием, пострадали в результате труднообъяснимых несчастных случаев, и по больнице поползли слухи, что соваться в эту зону поодиночке не стоит. Пациентам также удалось отвоевать коридор, ведущий в мастерские. Санитары не решались переходить черту, где начиналась «зона пациентов», без сопровождения кого-то из работников. Поговаривали, что если санитар туда забредет и порежется или на него что-то свалится, то будет сложно обвинить пациентов, потому что всем известно, что работают они на опасных станках.
Особо упертые санитары подкарауливали пациентов по одному в коридорах и избивали.
Администрация отрицала, что ей что-либо известно про нарушения. Они отключили газ, тем самым вынудив «Трех партнеров» выключить печи для обжига. Руководство больницы утверждало, что причина – профилактические работы на газовых трубах. Но прошла неделя, и стало ясно, что это просто вредительство. Тогда томми и Ленни перевели печи на электричество. Администрация отреагировала, выключив на три дня свет под предлогом, что необходимо провести инспекцию мастерских.
Притеснения продолжались почти весь июль, и «Три партнера» обнаружили, что работники пропадают быстрее, чем они успевают набирать новых. Кого-то из новеньких затаскивали в карцер, допрашивали и били.
Руководство спустило информацию, что восстановительная терапия больше не получит дерева. Причина не указывалась.
Поскольку положение в блоке ухудшалось, «Три партнера» решили, что пора разрабатывать стратегию обороны.
Наступившая в середине июля жара только усугубила ситуацию. Воду отключили, и пациенты были на грани. Когда температура в камерах без вентиляторов перевалила за тридцать восемь, суперинтендант Хаббард обратился к губернатору Джеймсу Родсу с просьбой направить в госпиталь национальную гвардию.
аллен понимал, что рано или поздно охрана, под предлогом чрезвычайной ситуации, бросит «Трех партнеров» в карцер.
Четырнадцатого июля он позвонил Алану Голдсберри и попросил прислать кого-нибудь в больницу и сфотографировать картины. Он хотел, чтобы Голдсберри подал иск против штата Огайо по поводу неоплаченного счета, который он составил, исходя из «художественной ценности» работы, многократно превышавшей минимальную сумму, на которую его вынудили согласиться. Он хотел, чтобы в иске упоминались имена Линднера и Хаббарда.