— А ты, значит, по тподобным дамам знаток? — поддел его я и мы с Годимиром дружно рассмеялись.
— Такое ощущение, что вам обоим нравятся прыщавые малолетки без груди — поморщился парень, тщательно маскируя легкую обиду — хотя ту красотку сразу оценили.
— Ты злишься на малолеток потому, что Саша Григорьева отказала твоим притязаниям? — спросил тихо подошедший из-за спины Никола Таранов — слышал она влепила тебе пощечину за попытку ее поцеловать.
— А ты все сплетни собираешь, Никола? — приподняв бровь холодно уточнил Песков — Григорьева без сомнения хороша. Это безусловно. Но поверь, между ней и вот той эффектной дамой я бы выбрал вторую. Определенно.
После того, как между мной и Витовтом наступило полное взаимопонимание деятельность Николы по дискредитации некого Ивана Морозова стала попросту никому не нужна, а иной раз и вредна для здоровья. Все хорошо запомнили мой акт самопожертвования и толстую стену льда, что защитила кадетов от последующего штурма. Никола, по правде говоря, видимо и сам был под некоторым впечатлением от произошедшего, поэтому не только оставил попытки опорочить мое имя, но и стал активно набиваться в друзья-приятели. Ему повезло, что я незлопамятный и каких-либо серьезных претензий у меня к нему нет. Все же какой-то внутренний стержень в нем присутствует, да и саблю мою он очень вовремя приметил, и при отражении штурмов показал себя отлично, однако держать такого ненадежного человека рядом с собой мне почему-то не хотелось. Вдруг кто-то снова поманит его сладкой морковкой и он начнет стучать. Вероятность того, что этим кем-то может стать венценосная особа очень даже велика.
Однако, дабы не нажить в этой ситуации врага, который в будущем, благодаря интригам, явно попытается стать видной фигурой в стране, я честно разъяснил ему свои рассуждения. Я заверил его, что последствий с моей стороны за его прошлые проступки не будет, однако и приближать его к себе близко я не собираюсь.
Подобный ход позволил мне не только решить вопрос с активностью Таранова, но и напомнил окружающим, что я ничего не забываю. Сделал мне неприятность, значит, когда-нибудь придется ответить.
Через некоторое время я услышал довольный голос Годимира.
— Опа! Еще две красотки приближаются. И снова все внимание на нашего ледяного принца.
Проследив за направлением его взгляда, я заметил, как мимо прошла пара красивых и очень эффектных двадцатипятилетних женщин, которые прикрывались веерами и смущенно посматривали в нашу сторону.
«Хороши чертовки — подумал я, наблюдая за бросаемыми из-под ресниц взгляами — только вот переигрывают. Ни в жизнь не поверю, что в подобном возрасте они могут так смущаться! Чай не юные гимназистки все-таки!»