Септимус достал из-за пояса маленькое увеличительное стекло и приставил его так, чтобы можно было прочитать на квадратике надпись, сделанную белыми круглыми буквами.
Надпись гласила:
Встряхни меня – и станешь ты
Кетцалькоатль шоколатль!
Септимус улыбнулся: он прав! Хотя так всегда бывало, если дело касалось магики. Это и впрямь вкусные чары. Нет, даже лучше – это шоколадные вкусные чары! И Септимус знал, кому их можно подарить. Довольный собой, мальчик сунул плитку в карман.
Работа Септимуса в библиотеке была почти закончена. Он взобрался по стремянке, чтобы привести в порядок последнюю полку, и вдруг оказался лицом к лицу с самым огромным и мохнатым пауком, какого когда-либо видел. Септимус охнул: если бы Марсия не требовала убирать из библиотеки всех пауков до единого, он бы с радостью оставил этого в покое. Восемь глазок-бусинок смотрели так пристально, будто паук решил поиграть в гляделки, да и длинные ворсистые лапы мальчику сразу не понравились: они выглядели так, будто только и ждали возможности схватить его за рукав, чтобы паук мигом вскарабкался по руке и шмыгнул за шиворот.
Молниеносным движением Септимус накрыл паука ладонью. Мохнатый сердито царапался об испачканные в пыли пальцы на удивление сильными лапками, пытаясь вырваться на свободу. Но Септимус держал крепко. Он быстро спустился с лесенки мимо люка, ведущего на золотую крышу Пирамиды, и только дошел до последней ступеньки, как паук укусил его за большой палец.
– Ой! – пискнул мальчик.
Он схватил склянку с пауками, одной рукой открыл крышку и бросил насекомое внутрь, переполошив шестерых старых обитателей банки. В месте укуса тем временем прорезалась пульсирующая боль. Септимус закрутил крышку как можно туже и аккуратно, чтобы не уронить банку (в которой маленькие паучки уже со всех ног удирали от большого мохнатого сородича), сбежал по узкой винтовой каменной лестнице и выскочил из библиотеки в покои Архиволшебника, госпожи Марсии Оверстренд.
Мальчик прошмыгнул мимо пурпурно-золотой двери в спальню Марсии, мимо своей комнаты и спустился по ступенькам к каморке рядом с кабинетом Архиволшебника, служившей для приготовления снадобий. Он поставил на пол банку с пауками и посмотрел на палец. Не самое приятное зрелище: палец побагровел, на коже вздулись странные синие волдыри. И больно к тому же! Здоровой рукой Септимус распахнул лекарский сундук, нашел тюбик с «Паучьим бальзамом» и выдавил на рану все содержимое. Но помогло мало. Кажется, стало только хуже. Септимус уставился на палец, тот раздувался, как маленький воздушный шарик, вот-вот разорвется…