- Я уже поняла! Можешь не рассказывать! - буркнула бабушка. — Что вы воспользовались моим отсутствием! Поздравляю! У нас есть проблема поважнее!
На улице было уже темно. Сколько же я проспала? И почему так не хочется вставать? Все тело ломило. Сердце шептало, что у нас будет тысяча таких ночей. Тысячи сладких ночей, от которых мои губы непроизвольно приоткрывались. Словно готовясь к поцелуям.
- Вот! Письма твоего деда! — задохнулась от ненависти бабушка.
Она бросила ворох писем, которые я уже видела. Мне их показывал принц.
Письма полетели прямо на кровать. Бабушка обернулась человеком.
- Старая плешивая нахухоль! — процедила бабушка. Она злилась. Очень злилась.
- Бабушка, - прошептала я, беря одно из писем. Там почерком дедушки было написано: «Не смотря на мое глубокое уважение к вам, я считаю цену за услугу, слишком незначительной. Сейчас она находится под моим присмотром. И содержание ее обходится недешево!», - прочитала я.
- Они настоящие? — спросила я, глядя на герб дедушки. И его роспись.
- Да, - нервно сглотнула бабушка. — Гнилой носок с двумя бубонами сшитый из дряблой драконьей задницы! Да я тебе такое устрою! Это ж надо! Прямо купец гильдии мышиного помета!
- Ты уверена? — спросила я, испугавшись не на шутку. Я была уверена, что письма — подделка!
- Этот старый енот-потаскун, отрывает кусок любой бумажки, чтобы поковыряться среди поредевших желтых зубцов своей кариозной крепости! Болезнь у него такая! — процедила бабушка.
Я посмотрела на уголки писем. Все они действительно были оборваны! А это означало, что письма настоящие!
- … оторву обвисшие морщинистые помидоры со вкусом прелой соломы! — цедила бабушка, расхаживая по комнате.
- Ты хочешь сказать, - прошептала я, перебирая пачку писем и читая их. — Что дедушка хотел меня продать, как только я родилась?
- Этот крысогадский урюк, у которого помидоры болтаются на уровне колен, собирался продать тебя с самого рождения! — прошептала бабушка, злясь неимоверно. — И не просто продать!
Я не верила своим глазам. В письмах дед торговался за каждый золотой. «Обязуюсь предоставить ее, как только она войдет в полную силу. Поверьте, я — бывший охотник на вампиров. И самый расцвет сил у дампиров и эльпиров наступает к двадцати годам!».
- Собирайся! — внезапно произнесла бабушка. — Мы едем выяснять у этого шоркающего, пахнущего какашками лысого дятла, все подробности!
- Что тебя так встревожило? — спросила я, сползая с кровати вместе с покрывалом.
- Вот это! Чтоб каждый голубь при виде его памятника начинал страдать моментальным поносом! — бабушка ткнула мне еще одно письмо со следами крови.