— Продолжай, — только и смог вымолвить Сэм.
— Я не хотела, чтобы ты знал. Я не хотела, чтобы ты чувствовал себя ответственным, но рано или поздно ты бы все равно узнал. Поэтому я решила, что лучше все рассказать сейчас.
— К чему ты клонишь, Молли? — Сэм подался вперед, вцепившись в колени.
— Мне очень нелегко говорить. — Молли никак не могла набраться смелости. — Сэм, у меня будет ребенок.
При этих словах он замер. Менее всего Сэм ожидал услышать подобную новость. На какое-то мгновение он потерял дар речи.
Молли нерешительно смотрела на него. Хуже всего оказалось для нее холодное принятие факта ее беременности. Его реакция ранила даже больнее, чем любое слово. Молли молча поднялась с дивана.
— А теперь я, пожалуй, пойду.
Лишенный эмоций голос Молли, похоже, вывел Сэма из оцепенения.
— Пойдешь? Ты действительно думаешь, что я позволю тебе уйти? — Сэм поднялся с кресла и схватил Молли, прежде чем та успела подойти к двери.
— Но ведь тебя мор сообщение не волнует. Ты кажешься таким…
— Ошарашенным. Самое подходящее слово. — Сэм взял руки Молли в свои, и она, как прежде, ощутила их силу и тепло. На нее нахлынули воспоминания, и она с трудом понимала, что говорит Сэм.
— Мы не будем разводиться, и ты снова переедешь в мой дом. Ты, конечно, пока можешь работать, но я не позволю тебе рисковать жизнью нашего ребенка.
Когда Молли услышала, каким тоном Сэм произнес слова «наш ребенок», по ее спине пробежали мурашки. Он хотел ребенка, несмотря ни на что. Молли видела светящиеся гордостью глаза мужа, и в ее груди разлилось тепло. Но потом она вспомнила, как Сэм смотрел на нее раньше, и хорошее настроение улетучилось. Молли отняла руки.
— Ты так уверен, что я вернусь, Сэм. А что ты будешь делать, если я откажусь? Совсем недавно ты не хотел, чтобы я жила вместе с тобой. А теперь, когда я ношу под сердцем Браннигана, все изменилось. Ты хочешь, чтобы я жила в твоем доме, зная, что не нужна тебе, и раздумывая каждый день над тем, попросишь ли ты меня убраться отсюда или нет. — Молли изо всех сил пыталась справиться со слезами, навернувшимися на глаза, но несколько слезинок все же скатились по щекам. — Я не могу, Сэм. Я не могу так жить.
Слезы Молли разрывали сердце Сэма. Если ей все представляется именно так, то, возможно, Питер и Пейшенс правы. Возможно, кто-то действительно хотел представить несчастные случаи так, словно их совершила Молли. Значит, если она невиновна, то он своими собственными руками разрушил все, что так долго пытался построить. Молли больше никогда не будет доверять ему. Ну а если она все же виновна, как Сэм мог доверять ей? Как же все запуталось. И распутать клубок очень непросто.