Солнце встает. Лучи света проникают в покрытый росой лес и находят бледные глаза Спарты.
Эти лжепророки из-за своих амбиций оказались слепы и не увидели того, что она действительно прониклась знанием, что оно расцвело в ней. Расцвело, созрело и в конце концов лопнуло, как фига, слишком долго висевшая на ветке. Они были слишком глупы, чтобы понять, что сделали лучше, чем думали, слишком глупы, чтобы понять, во что она превратилась. Ибо Спарта была воплощенным знанием.
Когда она не пошла по их ложному пути, они обратились против нее. Они пытались вырезать знание из ее головы, выжечь его, высосать из нее вместе с кровью ее сердца.
Она сбежала от них. Все эти годы она медленно собирала себя из разорванных и обожженных кусков плоти, которые они оставили ей. Теперь она стала тверже, холоднее, и когда ей удастся возродиться полностью, она сделает то, что нужно. То, чего требовало знание — которым была она сама.
Но сначала она убьет тех, кто пытался ее уничтожить. Не из-за враждебности. Теперь она ничего не чувствовала к ним. Да, она была вне себя от ярости, но все должно быть чище, проще. Сначала нужно устранить тех, кто ее создал, начиная с лорда Кингмана и его гостей.
Тогда у нее будет время убить узурпатора, квазичеловека, которым они намеревались заменить ее. — Фалькона. До того, как он успеет отправить в облака неверное сообщение.
Со своего наблюдательного пункта в лесу она видит фигуру, появившуюся на террасе Кингмана. Дом озарен светом восходящего солнца. Утренний туман клубится над луговой травой и папоротником.
Она задействует свой правый глаз — увеличение четкое, без искажений, лучше, чем было — Стриафан оказывает такое воздействие на мозг.
Человек на террасе — это тот, кого зовут Билл, смотрит прямо на нее, как будто знает, что она здесь. Он не может ее видеть, если только у него нет такого же телескопического зрения, как у нее.
Там, где он стоит, он выглядит легкой мишенью. К сожалению, выстрел невозможен даже из ее нарезного пистолета. На таком расстоянии даже самый быстрый компьютер в мире — тот, что у нее в мозгу, — не может предсказать, куда попадет пуля.
Выходит Кингман в охотничьей куртке и с ружьем. Он отшатывается при виде Билла, но, хотя он явно хочет избежать встречи с ним, уже слишком поздно. Она прислушивается…
— Руперт, я действительно не собирался …
Не слушая извинений, с которыми обращается к нему Билл, Кингман спускается на росистую лужайку и идет через нее — прямо к ней.
Собак с ним нет. Он, должно быть, сегодня решил обойтись без них.
Кингман в первую очередь. Лучше взять его в лесу. Затем к дому, забирая остальных по одному. Тихо. Персонально. Выстрелами в голову.