Панмедиа. COVID-19, люди и политика (Недель) - страница 81
Запасы туалетной бумаги сродни библиотеке, но в отличие от последней, они делают дом не просто культурным, но антропологически чистым. Если книги несут знания, их наличие в квартире говорит о любви хозяина к знанию, то рулоны туалетной бумаги говорят об участии человека в производстве культуры как таковой. Можно иметь книги, но их не читать, можно читать мало или вовсе не иметь книг дома (или в компьютере), можно смотреть кино вместо чтения книг, но нельзя не пользоваться туалетной бумагой.
Получается: чистота важнее знания, или как минимум она первичнее последнего. Не знать даже каких-то очень известных вещей — например, кто убил Пушкина на дуэли — не так стыдно и неприемлемо для социума, чем выйти на улицу с грязной задницей или чтобы от вас пахло человеческими отходами. Почему? Потому что грязь и плохой запах лишают второй портал, анус, его культурогенного характера. Проще говоря, без туалетной бумаги «культурный анус» превращается в заброшенное место, случайную могилу без хозяина. Истерическая закупка туалетной бумаги, именно ее, а не зубной пасты, в связи с приходом коронавируса, связана со страхом превратиться в такого рода могилу, то есть потерять свое индивидуальное место в культуре — стать только поедающим ртом.
А вот что интересно: на важность чистоты рук обратил внимание венгерский врач-акушер и один из основоположников асептики Игнац Земмельвайс (1818–1865), когда сравнил статистику смертности среди рожениц в двух отделениях больницы. В одном, куда приходили студенты сразу после анатомических занятий в морге, смертность была значительно выше, чем в другом отделении, в которое студенты после морга не заходили. Земмельвайс сделал вывод, что инфекцию заносят сами студенты и велел всем мыть руки в белильной извести, или в просторечии хлорке, изобретенной в самом конце XVIII века английским химиком Чарлзом Теннантом.
Во времена Земмельвайса хлорка уже прочно вошла в бытовую жизнь Европы, и ее асептические свойства были известны. Однако несмотря на это, требование врача мыть руки перед принятием родов и его гипотеза о чистоте как способе снизить смертность, при том, что в больнице мытье рук таким образом тут же дало резко положительный результат, были восприняты как ересь, точнее — делир. Директор больницы, в которой работал Земмельвайс, счел идею абсурдной и запретил врачу публиковать в своей статье соответствующую статистику, поспешно уволив своего подчиненного. Игнац Земмельвайс, которому мы обязаны миллионами спасенных жизней и чья гипотеза возвела чистоту в ранг важнейшего культурного паттерна, закончил свои дни в психиатрической больнице, куда его заперли неистовые коллеги.