О мужском опыте Владимира Ильича известно столь же мало, хотя молодому мужчине из дворянской семьи определенные развлечения и шалости вполне дозволялись. Был бы интерес…
Биограф Ленина, эмигрант, рассказывал такую историю:
«Некая дама приехала в Женеву со специальной целью познакомиться с Лениным. У нее от Калмыковой (та давала деньги на издание “Искры”) было письмо к Ленину. Она была уверена, что будет им принята с должным вниманием и почтением.
После свидания дама жаловалась всем, что Ленин принял ее с “невероятной грубостью”, почти “выгнал” ее. Когда Ленину передали о ее сетованиях, он пришел в величайшее раздражение:
— Эта дура сидела у меня два часа, отняла меня от работы, своими расспросами и разговорами довела до головной боли. И она еще жалуется! Неужели она думала, что я за ней буду ухаживать? Ухажерством я занимался, когда был гимназистом, но на это теперь нет ни времени, ни охоты».
Да было ли это ухажерство и в гимназические годы? Интересовался ли молодой Ульянов девушками, влюблялся ли до безумия, страдал от неразделенной любви? Был ли способен к страсти, к нежности?
«У Ленина глаза были карие, в них всегда скользила мысль, — вспоминала Александра Михайловна Коллонтай. — Часто играл лукаво-насмешливый огонек. Казалось, что он читает твою мысль, что от него ничего не скроешь. Но “ласковыми” глаза Ленина я не видела, даже когда он смеялся».
После смерти Ленина Надежда Константиновна писала: «Владимира Ильича изображают каким-то аскетом, добродетельным филистером-семьянином. Как-то искажается его образ. Не такой он был. Он был человеком, которому ничто человеческое не чуждо. Любил он жизнь во всей многогранности, жадно впитывал ее в себя».
Нет, похоже, в жизни революционера Ленина женщины играли весьма незначительную роль. Даже и молодая жена, судя по всему, не вызвала особого прилива радости. Молодожены сняли новую квартиру, но спали в разных комнатах. Необычно для только что вступивших в брак молодых людей. Похоже, они оба рассматривали свой союз как чисто деловой, как создание революционной ячейки в борьбе против самодержавия.
Впрочем, Надежда Константиновна возражала против такой версии:
«Мы ведь молодожены были. Крепко любили друг друга. Первое время для нас ничего не существовало… То, что не пишу об этом в воспоминаниях, вовсе не значит, что не было в нашей жизни ни поэзии, ни молодой страсти».
Теще понравилось, что зять попался непьющий и даже некурящий. Но Владимир Ильич в личном общении был не прост.
Сама Крупская признавалась дочерям Инессы Арманд в 1923 году: