Резная и Войтовская башни смыкались плечом к плечу. Между ними втиснулись ворота, заложенные огромными засовами. Дорога перед воротами уже заросла чертополохом, среди бревенчатых рогаток сидели табориты и от скуки играли в кости. По узким лестницам Рето и Сигельд поднялись наверх, на главный ярус, освещённый через бойницы солнцем. Здесь раскорячились два больших арбалета на станинах и дежурили подвыпившие стражники.
— Чего надо? — по-немецки спросил ротмистр. — Убирайтесь!
Великий магистр Винрих фон Книпроде столетие назад сказал великие слова: «Нечистая вера — не вера, нечистая кровь — не кровь». Магистр говорил о Крестовом походе на литвинов, которые выдавали себя за христиан и потому требовали от Папы запретить поход. А табориты были еретиками, вера их тоже была нечистой, как у литвинов, значит, и кровь не считалась людской. И эта воинская скотина должна была знать своё место.
— Ты здесь не хозяин, — осадил наёмника Рето.
Сверху открывался вид на укрепления перед замком — вал фон Плауэна, линии кирпичных стен с бастеями и глубокими рвами, барбакан с подъёмным мостом. За ручьём, что блестел на солнце, скучились дома города.
С валом фон Плауэна было связано страшное предание о Конях Комтура. Будто бы фон Плауэн, спасая твердыню Ордена, воззвал к демонам, и с тех пор в ночь перед Рождеством в лунном свете можно увидеть, как из Скорлупной башни вылетают безглавые рыцарские кони, убитые под Танненбергом, беззвучно мчатся по дну рва и с разбега исчезают в Лихновской башне.
Рето подтолкнул оробевшего Сигельда к другой бойнице, боковой.
— За нас всегда силы Небесные, мой друг. В ту осаду поляки решили выстрелить из пушки по статуе Девы Марии на соборе. Сокрушится статуя — сокрушится и дух защитников замка. Но пушку разорвало, а пушкари ослепли.
Гигантская Дева с Младенцем, покрытая разноцветной флорентийской мозаикой, стояла в нише с внешней стороны пресвитерия. Грубо упрощённые черты этого могучего изваяния словно всплыли из праотеческой древности, когда в диких пущах легендарные тевтоны сражались с турами и драконами.
— Они и правда ни разу не стреляли по Деве, — подтвердил таборитский ротмистр. Он тоже слушал Рето. — Видно, с тех пор боятся, собаки.
— Было и другое, — продолжил Рето. — Король Ягайло узнал, что в полдень в Рефектории фон Плауэн собирает новый капитул. А своды там зиждутся на единственной колонне. Если сломать её, своды обвалятся и похоронят всех. У Ягайло была наша пушка «Бешеная Грета». Поляки нацелили её и в полдень пальнули. Но в небе пронёсся ангел и ударил крылом по летящему ядру: оно промахнулось мимо колонны и попало в стену. Потом я покажу тебе это ядро, мой друг. Его оставили в стене для напоминания о Божьем заступничестве.