. Случилось это 22 октября.
По свидетельству мадридской газеты «Эль Паис», «после возвращения фигура Гомеса была окружена полицейскими интригами»[150]. Считается, что при допросе сотрудниками испанской службы безопасности Dirección General de Seguridad (DGS) он не скрывал своего коммунистического «бэкграунда», но там записали: «он из тех, у кого есть работа»[151]. И она действительно его ждала.
Интересно, что тот же Руперто Сагасти не имел никаких шансов попасть на «смотрины» в испанские клубы: франкистский режим этого не допускал. Однако вернувшемуся в Испанию Гомесу, как казалось поначалу, повезло: уже 4 декабря 1956 г. он вышел на тренировку в составе мадридского клуба «Атлетико», а 8 декабря играл в его составе против дюссельдорфской «Фортуны»[152].
Но, к сожалению, игра у него не пошла, и с трибун понеслись оскорбления. В его адрес кричали «красный»[153] и даже «масон»…[154]
18 декабря его вновь допросила DGS, подозревавшая, что в Мадриде он собирался заняться политикой. Вследствие этого Гомес решил уехать из столицы на «малую родину», в Страну Басков, – тренировать местных футболистов. Сначала это была футбольная команда «Реаль Унион» в городе Толоса[155]. В следующем десятилетии в его личное дело (хранящееся теперь в РГАСПИ) подошьют сообщение: Гомес – «тренер клуба 3-й дивизии в пограничном городе Ирун»[156].
При этом, несмотря на усиленный полицейский надзор, А. Гомес стал секретарем организаций коммунистов сначала провинции Гипускоа, а затем и всей Басконии[157]. Правда, судя по всему, «ареал» его деятельности был шире. Никита Симонян вспоминал: «После того как Гомес уехал в Испанию, мы почти ничего не знали о нем. Но вот как-то в 1959 г. во время турне по Южной Америке[158] (курсив наш. – Авт.) ко мне подошел испанец и представился: «Я Хосе, двоюродный брат Гомеса. Вам от него письмо»[159]. Письмо, переданное в Южной Америке! Интересно, сам Гомес в этот момент тоже находился неподалёку?!
Но вернёмся в Испанию. Во время полицейского рейда в Сан-Себастьяне Агустина задерживает полиция. Его пытают и переводят в мадридскую тюрьму «Карабанчель».
В СССР начинается кампания солидарности. На московском автомобильном заводе имени Лихачёва проходит специальный митинг: «Свободу Агустину Гомесу!»[160]
Однако освобождают его не потому, что Франко решил прислушаться к советским рабочим или европейским правозащитникам.
В РГАСПИ мы нашли телеграмму ТАСС, которая гласит: «[Французская газета] “Монд” опубликовала следующее сообщение корреспондента агентства Франс Пресс из Мадрида, датированное 19 ноября: “[…] Агустин Гомес […] не явился вовремя по вызову трибунала”»