– Мы, конечно, не собираемся причинять обид ни вам, ни уж тем более покровителю вашему, – сказал мэр. – Просто наш город не может себе позволить еще одного подобного вечера. В качестве жеста доброй воли я готов вам предложить по медяку на брата – скажем, двадцать пенни – просто за то, что вы поедете своей дорогой и нам тут никаких неприятностей чинить не станете.
А надо понимать, что для каких-нибудь беспризорных оборванцев, живущих впроголодь, двадцать пенни действительно большие деньги, но для нас это было просто оскорбительно. Ему следовало бы заплатить нам сорок за вечернее представление, предоставить в наше распоряжение городской зал, приличный ужин и ночлег в трактире. Ну, от ночлега бы мы, конечно, вежливо отказались: у них там наверняка клопы и блохи, а у нас в фургонах постели чистые.
Возможно, отец был удивлен или оскорблен, но, если так, виду он не подал.
– Собираемся! – крикнул он через плечо.
Трип без особых церемоний рассовал свои камушки по карманам. Марионетки остановились на полушаге и исчезли в коробках. Несколько десятков горожан разочарованно взвыли. Мэр вздохнул с облегчением, достал кошелек и вынул два серебряных пенни.
– Непременно расскажу барону о вашей щедрости, – уклончиво сказал мой отец, когда мэр положил деньги ему в руку.
Мэр застыл, не закончив движения:
– Барону?
– Барону Грейфеллоу. – Отец помолчал, выжидая, когда на лице мэра мелькнет искорка понимания. – Владыке восточных болот, Худумбрана-на-Тирене и Видеконтских холмов. – Отец окинул взглядом горизонт: – Мы же все еще в Видеконтских холмах, да?
– Ну да, – протянул мэр, – но сквайр Семелан…
– А, так мы в землях Семелана! – воскликнул отец, оглядевшись так, будто только теперь сообразил, где находится. – Худощавый такой господин с аккуратной бородкой? – Он потер пальцами подбородок.
Мэр молча кивнул.
– Славный малый, чудный певческий голос. Я с ним встречался прошлой зимой, когда мы занимали барона на средьзимье.
– Ах да, конечно. – Мэр сделал многозначительную паузу. – Разрешение ваше посмотреть можно?
Я следил за мэром, пока он читал письмо. Времени на чтение ушло довольно много: отец не потрудился упомянуть большую часть бароновых титулов, таких, как виконт Монтронский и лорд Треллистонский. В общем, суть в следующем: этот городишко и земли вокруг него действительно принадлежали сквайру Семелану, но сам Семелан был вассалом Грейфеллоу. Короче говоря, Грейфеллоу был капитаном корабля, а Семелан палубу драил да честь отдавал.
Мэр свернул пергамент и вернул его моему отцу:
– Понятно…
И все. Помню, как я был ошеломлен тем, что мэр не извинился и не предложил отцу больше денег.