Маринка, бахвалясь, сделала не пару затяжек — побольше, и впрямь стало неплохо, а потом ещё и сладкая ночь случилась!
Будучи медиком, не понаслышке зная обо всех этих «удовольствиях», Маринка посмеивалась про себя:
— А вот и не буду больше пробовать, на кой это мне? Один раз попробовала, привыкания нет, да и Димка меня вон как любит, он-то не привык и не позволит что-то мне во вред!!
Лида сдержала слово, зашла к Носовым, Коля был дома. Не стесняясь в выражениях, долго пояснял, что «эта жадная сука, корова толстая, довела мать до могилы, она такая-сякая, проститутка — мало ей русских мужиков, с чурбанами связалась!!»
— Коль, но ведь у тебя и есть-то только Маринка и внук? Ну можно же попытаться найти общий язык, живите в конце-концов вы без скандалов — каждый сам по себе!!
— Лид, я молчу, она, сука, сама меня доводит, тоже хочет, чтобы и я в ящик сыграл!
Лида послушала-послушала, вздохнула:
— Два родных человека, а мира между вами наверное и не будет! Ладно, Коль, извини, пошла я!
Марк ждал её у торгового центра — договорились побродить по вечернему городу. Лида много и с удовольствием рассказывала про историю города, бродили долго, у неё замерзли руки, и Марк, ворча, тут же стащил её перчатки, взял в свои теплые немного шершавые ладони и так и повел её, не отпуская, в ближайшее кафе.
Там совсем не было народу, только в дальнем в углу сидела одна парочка.
Негромко играет ретро-музыка, в углу журчит небольшой фонтанчик, тепло, уютно, рассеянный свет… Лида отогрелась и физически, и душевно, сидели в уютной кафешке, неспешно перебрасываясь словами, попробовали местную фирменную выпечку — штрудели. Марк бывал в Вене, пробовал там их, здешние оценил на пять баллов. Официантка передала эти слова кондитеру, и им принесли ещё изумительные пирожные. Лида вздохнула:
— Я за пару дней поправилась больше, чем за последние пять лет!!
Марк только улыбался, он весь день прокручивал в голове разговор с сыном Лиды. Многое стало понятно в её поведении — эта её настороженность, неверие в хорошее, отстраненность и нежелание поощрять мужиков — зная теперь, каким был муж и отец Костарев, Марк злился про себя, таких идиотов четвертовать надо.
Андрей дотошно выспрашивал его, на предмет интереса к матери.
— Она у меня очень много дерьма хлебала, не хотел бы, чтобы опять она переживала, ей Лешкиного исчезновения с лихвой хватает.
Марк четко и ясно сказал:
— Я такую женшину всю свою жизнь ждал, уже и не надеялся, что в этой жизни встречу. Не обижу, наоборот, постараюсь вам всем троим быть нужным.
— А третий — кто? — удивился Андрей.