— Хотел я поговорить о многом, особенно о безобразиях, что творятся в твоей степи.
Джаймис внимательно вгляделся в лицо Людига, потом махнул рукой степнякам, те опустили луки.
— Проходи, враг моего сына, будем говорить.
— Уже не враг твоего сына! — проворчал Людиг, заходя в беседку, где уже вовсю суетились две степнячки, выставляя на низенький столик угощения.
Людиг, увидев Джаймиса, всегда такого сильного, уверенного в себе мужика, поразился — перед ним теперь был сильно состарившийся, с каким-то потухшим взглядом… дед, — пришло на ум сравнение.
— Хмм, а ведь точно, родной, роднее не бывает, дед Саюшки, вон, даже жест такой же, как у внука, рукой отмахиваются одинаково.
И решил Людиг вмиг, что скажет он Джаймису про сына и внука, встряхнется, глядишь, степняк, что может быть целебнее таких вестей для изболевшегося сердца??
Решил сказать чинно не торопясь, как это всегда делали степняки. Сели в беседке вдвоем, Джаймис налил в пиалы себе и Людигу напиток из фруктов с примесью степняцкой раке — водки, и, отхлебнув первым, вопросил:
— Так что же ты хочешь сказать мне… в… Людиг?
Людиг кратко рассказал про баночки с туманом, про то, что поведали пленные.
Джаймис долго молчал.
— Совет, говоришь, созвать? Да перегрызутся на нем все эти удельные, каждый будет бить себя кулаком в грудь, доказывая, что именно он достоин стать правителем степи.
— А ты?
— А я? Стар я стал, нет во мне желания никакого жить. Если бы сын был жив, может, в теперешние годы и вошел бы в разум. А так…
Людиг помолчал, потом огорошил:
— Джаймис, жив твой сын Джас. И есть у тебя, недостойного, внук — Сайх, славный, умный и великолепный воин!
Джаймис, вяло пережевывающий какой-то фрукт, махнул рукой на Людига…
— Заче… м обма… ны… ваешь??? ЧТО? ЧТО ТЫ СКАЗАЛ?!
Он вскочил, опрокидывая стол, схватил Людига за грудки и с неожиданной, казалось бы, силой, затряс его:
— Повтори, что ты сказал??
Встревоженная охрана, услышав крики, мгновенно окружила беседку, Людиг, посмеиваясь, легко отцепил руки Джаймиса.
— Отпусти своих, я не скажу ни слова, пока есть чьи-то уши!!
Джаймис рявкнул:
— Все вон! — и обессиленно опустился на подушки.
— Людиг, Людиг, неужели это правда??
Людиг кивнул. — Великий, благодарю тебя!! — шустро встав на колени, Джаймис кланялся на установленную в углу, искусно вырезанную из дерева фигурку Великого Путника.
Людиг не мешал ему, понимая, что творится в душе отца.
Когда Джаймис прекратил отбивать поклоны и, вновь усевшись на подушки, поднял глаза на Людига — это был уже другой человек.
— Рассказывай!
Людиг, опять же вкратце, сказал, что Джас закрыл своей грудью сына в схватке с бандитами, что внук — полукровка, но больше грург, что внук будет летать, так предсказал Великий Путник.