– Скажите, майор, только честно. Здесь не стоит щелкать каблуками, орать слушаюсь и идти в бой, заранее зная, что не справитесь. Скажите, достаточно ли вы восстановились для следующей операции?
– Смотря какой, – осторожно, взвешивая слова, ответил Харрис. – Если в бой – готов, но если куда-то внедряться…
– О, не волнуйтесь. Как раз этого от вас никто и не требует. Хотя бы потому, что вы не имеете ни соответствующей подготовки, ни опыта, – рассмеялся герцог. – Вас агентурной работе попросту не учили, а дело это, поверьте моему опыту, не самое простое. Что вы скажете о поездке в Польшу в качестве, скажем так, официального наблюдателя?
– В Польшу? – Харрис немного удивился. Он, разумеется, слышал о том, что в этой не в меру гонористой стране происходит какая-то заваруха. Да и мудрено не услышать – комментаторы вещали об этом из каждого телеэкрана, с каждого таблоида. Именно поэтому, кстати, невозможно было понять, что же там происходит на самом деле. В одном все сходились – поляки с какой-то дури схлестнулись с Арктической Империей. Дальше описания ситуации и оценки расходились, но Харрис не сомневался – один на один русские полякам все же наваляют. Свое понимание ситуации он и постарался максимально кратко донести до полковника. Тот медленно кивнул:
– Все правильно. При таком количестве информации что профессионал, что обыватель сделают весьма похожие выводы. Разве что профессионал в сроках категоричен не будет, – и, резко сменив тон, жестко спросил: – Сколько, по-вашему, сможет продержатся Польша?
– Думаю, от месяца до трех, – осторожно предположил Харрис.
– Многие так думали, – поморщился, словно лимон проглотил, герцог. За мимикой он, похоже, следить был не намерен, и это удивило майора. Обычно у людей такого уровня полный самоконтроль на уровне безусловных рефлексов, но, видимо, чем-то сегодня матерый разведчик и аристократ был крайне раздражен. А может, просто хотел продемонстрировать особую доверительность разговора – кто их, аристократов, поймет. – На самом деле падение Польши вопрос не месяцев. Не недель даже – часов. Максимум – дней. Все зависит от того, насколько русские торопятся. Впрочем, спешить им некуда.
– Но… почему? – Харрис был ошарашен. – Союзные войска…
– Не будет никаких союзных войск, майор. Русские крепко взяли нас за глотку, и мы ничем не можем помочь полякам официально. Неофициально же… Поможем, конечно, но скажите честно: что можно втихую передать этому сборищу сантехников, что способно будет остановить русский асфальтовый каток? Атомную бомбу? Так даже она не поможет, а последствия для всех будут неприятными. И потом, давайте откровенно: в нашей собственной стране поляков недолюбливают, и риск, которому мы подвергнем наших собственных граждан ради них, понимания не встретит. Особенно если учесть, что кабинет министров и так держится на честном слове. Нам еще только скандала не хватает для полного счастья.