— Ты же воин. У тебя нет оружия? А с чем ты тогда сам тренируешься?
— Метателя нет. Есть боевой нож.
— Но-ож. — Как-то мечтательно протянула она. — Нож — это прекрасно.
И злость. Даже нет, ярость, но почему-то на себя! Глаза затуманились, она непроизвольно сжала руку, как будто в ней держит нож. И, наверное, представила, как им кого-то бьёт. Улыбается. По-моему, она не понимает, что боевое оружие — это не игрушка.
— Нож — это очень серьёзно и опасно. — Мама рассказывала, что её лично учили обращаться с ножом с десяти оборотов, а в четырнадцать у неё уже появились свои, не учебные. Сначала их было шесть, но потом, после какого-то случая, семь. — Ты уверена, что хочешь именно этого?
— Уверена. — Сказала, как выдохнула. И злорадство какое-то.
— А зачем тебе учиться обращаться с ножом? — Но видя, как она вскинулась и зло посмотрела на меня, добавил. — Нет, я не против. Просто тебя столько времени учили танцам, а теперь вдруг нож.
— Вот именно. Учили танцам. Хочу отблагодарить своих учителей. — Процедила сквозь зубы она.
Неужели, она хочет порезать того, кто учил её танцевать? Да, наверное, зря её заставляли, раз желание такое сильное. Может, не стоит в руки ребёнка давать нож? Она же ещё совсем маленькая, не понимает опасность настоящего оружия.
Внезапно она вдруг застыла, выпрямилась, а на лице у неё опять появилась фальшивая улыбка.
— Валериус, ты такой добрый. Я так рада, что мы будем учиться вместе. — Эй, ты кто такая? Что ты за говорящая кукла, и куда ты дела только что живую девочку? Может, она есть хочет и от голода так себя ведёт?
— Да, я тоже почти в восторге. — Откровенно ироничным тоном ответил я. Врать мне нельзя, зато шутить можно. Только голова начала немного кружиться. — Ты что, есть хочешь?
— Да, хочу. — Не меняя своей напряженной позы, она скосила глаза куда-то вправо, мне за спину. — Очень хочу.
Кто-то, кто уже давно пристально на меня смотрел, сел на диванчик, что был позади нас. Мне он не виден, а вон Нирона его явно хорошо рассмотрела. Интересно, кто это? Глазами смотреть я не стал, просто постарался немного отпустить блокировку, чтобы зацепить этого человека.
Злость, недоумение, раздражение. Рука у него ещё болит. О! Да это же мой знакомый, невольный кормилец Монстрика! Точно, он с ней очень сердито разговаривал тогда в моей голове, наказать обещал. Она на него злая, боится и…
И ещё чего-то, не очень понял. Необычная какая-то эмоция, сложно подобрать аналог.
— Тогда пошли, поедим. — Этот взгляд в спину начал очень раздражать. — Голодной ходить нельзя. — Я встал и по привычке подал ей руку, но она вскочила, даже на неё не взглянув.