– Что ж, спасибо. Вы очень помогли, – дежурно сказал Рогожин, убирая фотографии.
– Всегда пожалуйста, – любезно ответил Кистенев.
Опер направился к выходу, но вспомнил, что забыл задать еще один вопрос. Он обернулся и окликнул владельца магазина, уже направившегося было по своим делам:
– Прошу прощения, еще один вопрос!
Кистенев вернулся. На его лице играла усмешка.
– Вы прямо как Коломбо, – заметил он. – Не можете сразу уйти.
– Да, я понимаю, о чем вы, – улыбнулся Рогожин. – Но у меня действительно есть вопрос: эти двое, они разговаривали при вас о чем-нибудь? Обсуждали дела, планы?
– Ваш коллега тоже спрашивал об этом, – сказал Кистенев. – Да, они обсуждали свадьбу.
– Чью?
– Свою.
– Но Симохин еще не успел развестись! – выпалил Рогожин. – И не знал, что жена мертва.
Кистенев пожал плечами:
– Ну, не знаю, только они говорили о гостях, которых надо пригласить. И о родственниках, конечно.
– Помните детали?
– Кажется, мужчина спросил, кто будет со стороны невесты, а женщина стала перечислять своих родственников. Потом она спросила его, приедут ли его родители. Он ответил, что не знает. Они живут в Америке, кажется.
– Вы уверены, что они говорили о своей свадьбе?
– Абсолютно.
– Ладно, наверное, это все. Еще раз спасибо.
– Обращайтесь.
Рогожин вышел на крыльцо и открыл зонт. Постоял немного на ступеньках, обдумывая то, что рассказал ему хозяин антикварного магазина. Симохин собирался жениться, как только получит развод, или он уже знал, что стал вдовцом? И его родители не были уверены, что приедут на свадьбу. Невеста наверняка их никогда не видела и, возможно, не увидит. А есть ли они вообще? Рогожин медленно пошел к машине, не обращая внимания на лужи, по которым шлепал. Может быть, муж Симохиной – один из тех мальчиков, которые воспитывались в приюте? Он мог сменить фамилию и жениться на своей подруге детства. А может, он из тех, кого усыновили?
Рогожин сложил зонт и сел в машину. Об этом надо было сообщить Самсонову. Он достал мобильник и набрал номер старшего лейтенанта.
* * *
Теплицы тянулись вдоль шоссе, перпендикулярно ему, – шесть прямоугольных построек со стеклянными крышами и стенами, огороженные забором из стальной сетки. Неужели здесь выращивали цветы? Какое же количество помещалось в этих шести оранжереях? Трудно было даже представить.
Дремин показал при въезде свое удостоверение, и охранник пропустил его на территорию. Следователь позвонил Разумовскому Виталию Андреевичу, человеку, который был либо родственником, либо тезкой брата жены Бокатова. Полицейский договорился с ним о встрече по телефону, не объясняя причину своего интереса, и теперь сообщил владельцу оранжереи, что прибыл.