Илья резко шлепнул листами о стол.
– Сколько раз можно повторять – НЕ ТРОГАЙ МОЙ РОЯЛЬ!
Иня сделал фирменные бровки домиком, вздохнул, но руки с клавиш убрал. Обернулся к сестре и горестно вопросил:
– А наш отец знает, с каким вредным парнем ты встречаешься?
– Ну, он пока не знает и как ты «решаешь» на отлично контрольные, – парировала Таня.
Между Иваном и Татьяной вновь состоялся немой диалог взглядами. А потом оба широко улыбнулись.
– Как много у нас тайн…
На самом деле тайна у брата и сестры Тобольцевых была всего одна – Илья Королёв, любимый человек сестры и лучший друг брата. И сейчас он задумчиво смотрел на них, аккуратно постукивая свернутыми в трубку листами по ладони.
– Понял, не дурак, был бы дурак – не понял, – Иван споро выхватил бумажки из рук друга. – Уже ухожу! Тебе, Юня, должен по гроб жизни, как обычно.
Илья лишь поморщился детскому прозвищу. Но это было еще не все. На прощание Иня все же не удержался.
Уже стоя в дверях, пожав руку другу и расцеловавшись с сестрой, он картинно вздохнул:
– Как несправедлив этот мир. Мне даже пальцем не дают коснуться рояля, а у кого-то там целый гардероб хранится!
Танино «Удачи с финансовой математикой» настигло Ваню Тобольцева уже у лифта. Илья и вовсе предпочел не комментировать это хулиганское заявление. Вместо этого обнял Танечку и, поцеловав в висок, произнес:
– У тебя не брат, а сущий кошмар. И за что мы его любим?
– Потому что такого замечательного друга и брата больше ни у кого нет, – ответила Танечка в плечо.
И оба знали, что это сущая правда. Ваня жил душой и свою душу щедро дарил дорогим для него людям. Таня некоторое время молча терлась носом о мужское плечо, а потом все же сказала:
– Я не знала, что у тебя так неплохо с рифмами. Ты песни писать не пробовал?
– Нет.
Но она почему-то не поверила, подняла голову, чтобы посмотреть в глаза за стеклами очков. Глаза смотрели безмятежно, словно не врали.
– Зато я написал небольшую фантазию для фортепиано.
– Правда? – ее губы сами собой растянулись в улыбке.
– Правда.
– Я хочу послушать.
– Пойдем.
Илья долго копался в бумагах на столике рядом с инструментом. У него всегда был идеальный порядок: и в квартире, и в вещах, но когда они до прихода Вани начали целоваться и смахнули нечаянно все стопки нот… в общем, Илье потребовалось время, чтобы найти нужный лист.
– Это еще не до конца готово, – сказал он, садясь на табурет, – думаю, будут изменения, но…
И его пальцы коснулись клавиш.
На листе, который Илья поставил перед собой, Таня прочитала название пьесы. «Синий бант». И под ним – строки. Как эпиграф.