На некоторое время нас с Амелией разлучили, а когда мы вновь встретились, на ней вместо формы академии было тёмно-синее вечернее платье со скромным декольте. Мне тоже был выдан чистый и что самое главное сухой костюм, видимо ранее принадлежавший самому графу. Чёрного цвета камзол с золотой вышивкой напоминал мне офицерский морской китель времён Петра первого или чуть более позднего времени. Мы встретились с Амелией в коридоре, после чего направились в разные стороны, я вместе с графом и его сыном направился к нему в рабочий кабинет, а она пошла с графиней в гостиную, для них там был накрыт чайный столик. Честно говоря, такое чаепитие только входило в моду в Каболаре, основоположником которого стал граф, причём с моей подачи, что было приятно осознавать.
— Как твоя рана, не беспокоит? — спросил граф, намекая на полученную рану во время прогулки по озеру.
— Спасибо, уже всё хорошо. У вас ваше сиятельство хорошие осведомители, если слух достиг Каболара за столь короткое время.
— Хорошие, но хотелось бы, чтобы были ещё лучше. Спасибо за Амелию, у меня есть подозрения, что стрела предназначалась ей.
— Не думаю, какой смысл убивать племянницу графа Катнара, она же ничего не решает на данный момент. Это я должен быть благодарен ей, что не дала мне умереть, она лично меня выхаживала после полученной раны, — пояснил я и увидел, как лицо графа вытянулось от удивления.
— Эрит, скажи честно, что ты с ней сделал, я уже просто не узнаю свою племянницу?
— Честно, ничего, просто отношусь к ней как к любому другому человеку, которого считаю своим другом, ну, может чуть лучше с некоторых пор, но об этом мне бы не хотелось говорить, это личное.
— Ну, да, ну, да, понимаю и не осуждаю ни сколько, она в хороших руках, теперь я за неё спокоен, — граф подмигнул и посмотрел на сына. Корнар слушал нас, чуть ли не заглядывая нам в рот, ему было интересно всё, так как он мало что знал о жизни за пределами Каболара. Граф, понимая, что сын уже подрос, начал потихоньку посвящать его в дела, знакомя с людьми, и видимо потом, заставляя давать оценку этим людям. Корнар должен научиться определять кто друг, а кто враг, от этого зависела жизнь и не только его. Разумеется, граф не посвящал сына в какие-то тайны, было рано, но во время ничего незначащих разговоров хотел, чтобы он присутствовал. Так было и сейчас, мы говорили на разные темы, но не касаясь секретов, таких как, например — ходячие мертвецы, мёртвый маг Амош или шпионы и убийцы королевства Винай. Приблизительно через час граф предложил, поужинать, и попросил сына, проводить меня в столовую. Сам он пообещал присоединиться чуть позже. Я догадывался, что граф всегда записывает важные моменты после того или иного разговора, а после нашего в особенности, так как моя личность вызывала повышенный интерес, причём не только у него.