– Если тебе удастся вернуть расположение Ани, буду только рад, – подвел итог отец. – Пробуй, добивайся. Думаю, такой опыт тебе пойдет на пользу. Это тебе не девицы из клубов. Мнят себя светскими дамами, а на деле – потаскухи, прости за выражение. Даже смотреть на них противно, – он перевел дух и продолжил уже более миролюбиво. – Признаюсь, не ожидал, что ты так долго сможешь прожить в коммуналке без поддержки и денег.
– Я сам от себя этого не ожидал, – честно признался отцу.
Тот одобрительно хмыкнул:
– За это снимаю перед тобой шляпу. И напоминаю, что ты еще не расплатился со мной за входную дверь. Так что соберись и иди проверять каталоги. Они на столе в кабинете уже тебя заждались. Работай, мой мальчик, работай! Труд облагораживает человека.
«Ну да. И превращает его в рабочую скотину», – хотелось добавить мне. Но я благоразумно промолчал. И так уже проштрафился везде, где мог.
Но я еще задержался в салоне. Сел в ренессансное кресло, повертел в руках лорнет, инкрустированный перламутром. Отец сердито отобрал его у меня.
– Не сломай, горе мое. Говори, что еще?
– Это уже не так важно. Но тебе надо знать.
Рассказал отцу о соседях по коммуналке. Объяснил, почему они не хотят уезжать. Как ни странно, отец обещал подумать, как сделать так, чтобы все остались довольны. Видимо, и он умеет прислушиваться к чужому мнению. Только сначала надо до него достучаться и это мнение донести, что не всегда возможно.
И что я раньше не разговаривал с ним о важных вещах? Ведь мы одна семья и возникшие проблемы надо решать сообща.
Пошел в его кабинет, уселся за старинный резной стол и взял первый каталог. Возможно, монотонная работа позволит мне хоть немного отвлечься от мрачных мыслей. Хотя вряд ли…
Через день после того, как Макс съехал с квартиры, на пороге моей комнаты появился Богдан. С коробкой конфет и «Вдовой Клико» в руках. И довольной улыбкой на холеном лице с модной бородкой. Очередной мажор в жизни наивной дурочки.
Дальше порога я его не пустила. Холодно сообщила, что он пари проиграл, посоветовала вернуть коньяк Максу и потребовала оставить меня в покое. Богдан был заметно раздосадован, если не сказать зол.
Пожелал мне счастливо оставаться и ушел, прихватив с собой подарки. Хорошо, что не надо ему ничего возвращать. Этому снобу даже в голову не пришло извиниться передо мной. А что, собственно произошло? Кто-то пострадал физически? Нет? Ну и чудненько!
Работа – лучшее лекарство для душевных ран. А работы у меня заметно прибавилось. Благодаря протекции Богдана стали появляться интересные и дорогостоящие заказы. Дела потихоньку налаживались, появилась уверенность в завтрашнем дне. Хоть какая-то польза от этих надутых светских львов.