Вот уж точно, как в сказке. Намело высоченные пушистые и белоснежные сугробы. Они искрились и вспыхивали тысячами бриллиантов. Видимо, последние морозы. До весны уже недалеко.
Легко справился с поставленной задачей. На кухне меня ждал очередной горячий пирог и вкусный липовый чай. Ничуть не хуже моего любимого английского.
После завтрака Света показала свои картинки. Яркая акварель и гуашь. По-детски наивно, но, однозначно, в этом что-то есть. Света с гордостью указала на грамоты, висевшие в рамках над ее столом.
– Я люблю рисовать. Скоро в городе выставка детских художественных студий. Принимают работы маслом. Хочу тоже попробовать, как Аня. Она мне свои краски отдает, но нужны и других цветов. А еще специальные кисти, и палитра, и лак для картин. Вообще много всего. И мольберт надо настоящий. Этот дядя Петя сделал, сосед. Хороший, но не слишком удобный, – выложила мне все начистоту Светка. – А ты можешь мне его слегка подправить? Он кривой немного…
Я благоразумно отказался. Сейчас мольберт слегка кривой, а после моего вмешательства может вообще перестать существовать. Аня метнула на меня короткий взгляд и печально вынесла свой вердикт:
– Косорукий он, Света… Лучше не надо.
Странно, но я не обиделся. Тем более что это сущая правда.
Домой мы возвращались уже затемно. Тот же ледяной автобус отвез нас на станцию. В электричке теперь яблоку было негде упасть. Люди после выходных ехали в Питер – завтра начало рабочей недели.
А ночью я понял, что простудился и заболел.
* * *
Проснулся от того, что меня сильно знобило. Суставы ломило, голова раскалывалась, как после знойной вечеринки в клубе. Через некоторое время мне стало очень жарко. Я давно не простужался. Поэтому не знал, что делать и как с этим бороться в таких условиях. Можно, конечно, поехать домой и вызвать своего врача. Но я же не слабак. Должен справиться сам. Ведь люди постоянно болеют, и ничего, живут потом долго и счастливо.
Поплелся на кухню сделать себе горячего чая. Из-под Аниной двери пробивалась тонкая полоска света. Она еще не спала, работала. Я заглянул к ней и попросил аспирин.
Аня всполошилась, заставила вернуться в постель. Я проглотил таблетку и закутался в одеяло. Жар прошел, но заболело горло и меня начал душить кашель. Только этого не хватало! Аня поила меня горячим молоком с медом и очень переживала. Насыпала в носки сухой горчицы и приказала надеть. Толк от этого вряд ли будет, но не стал спорить. Вот уж не думал, что какая-нибудь девушка будет так со мной носиться, когда я всего лишь простужусь.