Макс фыркнул:
– Тогда надо еще и тетке сказать, что ты увидела призрака, и «обрадовать», что хочу найти его тело под полом их веранды… Ты в своем уме вообще? – Макс прошелся перед девушкой, постучал указательным пальцем по своему лбу.
Аделия подняла на него прозрачно-ясный взгляд. Под ним он всегда терялся.
– Дай мне телефон, пожалуйста, – попросила и кивнула на свой сотовый, лежавший на подзарядке.
Макс послушно подал. Встал напротив. Скрестил руки на груди.
Девушка активировала экран, открыла перечень контактов. Выбрала один из недавних, набрала.
Макс, угадав, кому она собирается звонить, предостерегающе напомнил:
– Семь утра, Ада. Первое января… Ты человек вообще?
Девушка подняла на него глаза, вздохнула. Набрала сообщение и отправила.
Макс медленно перевел дух, сел напротив:
– Ты так уверена в своей правоте? Не боишься показаться смешной?
Девушка покачала головой:
– Лучше сейчас показаться смешной, чем потом многие недели мучаться и видеть снова и снова эту сцену, – она успела пересказать Максу увиденное. – И потом – что ты предлагаешь, если не это?
Макс отвернулся. Уставился в окно.
– Ты уверена, что запомнила место, куда был помещен младенец?
Девушка медленно кивнула.
– Ты мне не веришь? – она поняла: если он скажет «нет», – это станет концом всего.
– Дело не в вере…
– Веришь или нет?
Макс положил локти на стол, посмотрел пристально:
– Я верю, что ты что-то видела. Но я допускаю, что ты видела слишком мало, чтобы свидетельствовать о преступлении. Это может быть другой подвал. Это раз. Это может быть тот подвал, но его реставрировали и расположение могилы изменилось. Это может быть тот подвал, его не перестраивали, то тело уже давно нашли. Проверить архивы мы сейчас не можем. Ты понимаешь, сколько «если»?
Аделия услышала только главное. Что он верит. Тепло медленно заполняло ее.
– У нас есть схема старого дома, который разбирал архитектор. В его альбоме. Мы знаем, что он не разбирал погреб. Как и твои родственники его не разбирали. Он до сих пор служит хозяевам… Он стал частью веранды. Мы можем проверить сами, а потом, если подтвердится что-то, вызвать полицию? – спросила и, подумав, добавила: – Я готова спуститься вниз, в погреб, чтобы понять, как все изменилось.
Макс смотрел на нее с удивлением, замешанным на ужасе и восхищении.
– Ну, Мумрикова…
Он встал и вышел из кухни. Вернулся через минуту с ботинками в руках и курткой. Сложив все у двери на веранду, снова исчез в коридоре. Хлопали дверцы шкафчиков, доносилось его приглушенное ворчание. Вернулся с квадратным чемоданчиком с инструментами. Пробормотал: