— Хорошо. Почему?
— Потому что… Потому что, я не просто был там, в Чижово, но еще и ходил по тому полю, где вы показывали, должно быть это ваше кладбище. Мы просто на заброшки любим ходить, типа сталкеры. И вот, там реально пусто. Так что вот так…
— Если ты видишь пустоту где-то, то еще не значит, что там ничего нет, — профессор заглянул в глаза парню, на что тот машинально отвернулся.
— А, ясно! Это вы так шутите, чтобы ваша лекция была более правдоподобной?
— С кладбищами не шутят, — холодно отозвался Виктор Борисович. — А лекция моя и так не правдоподобная. В правду вы бы все равно не поверили.
После такого диалога парень развернулся и поспешил к выходу. По его лицу можно было понять, что только что он посетил клинику для душевнобольных.
При этом сам доктор наук нисколько не смутился от такой провокации. Он давно изучил психику человека вдоль и поперек. И ему не было резона задумываться над различного рода выпадами. Ведь перед ним стояла куда более важная и сложная цель.
Поэтому он просто продолжил собирать свои скромные, преподавательские пожитки, чтобы поскорее покинуть величественное здание, по примеру своих студентов.
В последний раз он нагнулся куда-то за кафедру и снова ощутил чье-то присутствие рядом. Наверное, этот назойливый студен, вернулся, чтобы сказать нечто в пользу своей позиции…
Профессор «вынырнул на белый свет» и с вопрошающим лицом уставился на того, кто снова пытался его отвлекать.
Но это был далеко не студент и даже не студентка. Довольно пожилая, но вполне симпатичная женщина смотрела на него с жалостливыми глазами. И судя по ее строгому костюму, она работала в этом институте.
Ведь только настоящий преподаватель будет ходить в потертом утепленном пиджаке не по размеру, который давно пора забросить на дачу. При этом надменно игнорируя свои более нормальные вещи, которых, как правило, в достатке.
Дама стеснительно озиралась по сторонам и не решалась ничего сказать первой. Как будто, это был экзамен, к которому она не была подготовлена.
Но у Виктора Борисовича не было времени и сил бороться с ее стеснением. Поэтому он начал первым.
— Здравствуйте. Вы что-то хотите? Вы преподаете здесь?
— Да. Преподаватель истории. Простите, что подошла. Я про вас слышала… — Заявила она и на глазах у нее появились слезы.
— Это уже радует. У вас что-то конкретное?
— Да. Вполне себе, Виктор Борисович, — при этом раздался всхлип, который отразился эхом от стен большой, пустой комнаты.
— Не стесняйтесь. У меня еще есть время. Немного времени…. Говорите, — как можно ласковее произнес профессор. — И успокойтесь. А то я ничего не пойму.