Но почему-то она не сделала этого, решив повременить с развязкой еще немного, чтобы ее стервозная игра достигла своего пика.
Наступила тяжелая тишина. Среди светлого, солнечного дня она не была зловещей или напряжённой. Но все же, это было несколько странно.
Не скрывая своего любопытства, Ника медленно повернула голову через плечо. Ей казалось, что она увидит репетитора без штанов, который поспешит как можно скорее на нее наброситься.
Но ее ждало кое-что совершенно иное. Виктор Борисович стоял полностью одетый. Он даже не расстегнул свою рубашку. При этом у него в руках находился широкий ремень, заранее извлеченный из пояса брюк.
— Ты говорила, что мне нужен только секс? — Надменно заявил репетитор. — Ты ошибалась! Я еще люблю садо-мазо. И раз уж ты назвала меня своим господином, то ты будешь моей рабыней.
— Нет! — Вырвалось из груди Вероники. Но было уже слишком поздно.
Она ощутила, как на ее крупную ягодицу обрушился довольно сильный удар, который отозвался хлопком в стенах комнаты.
— Что вы делаете! Вы псих! — Взвизгнула девушка. Ей было не слишком больно. Но страх и чувство собственного унижения буквально выжигали все в ее сердце.
Ника попыталась как можно скорее спрыгнуть с кровати, чтобы броситься подальше отсюда.
— Стоять, сучка! — Произнес репетитор, снова довольно ощутимо шлепнув девушку своим кожаным поясом.
Вероника замерла в оцеплении. Только теперь она поняла, что этот человек действительно является маньяком, который все это время лишь претворялся страстным любовником, и экономистом.
— Вот так…. Подними повыше жопу!
Не понимая зачем, Ника выполнила эту странную просьбу и тут же получила еще один жесткий шлепок.
— Нравится! Тебе нравится, мажорная шлюха?
— Нет, господи, нет, — причитала Вероника, ощущая, как ее задница покрывается ударами, определенно оставляющими на белой коже красные полосы.
— Тебе же было мало того, что мы делаем…. Так получай разнообразие, тварь!
Еще несколько звонких шлепков буквально обрушились на зад бедной девушки. Она вдруг поняла, что репетитор явно не лупит ее со всей силы.
Это скорее игра. Жёсткая, бескомпромиссная, но все же игра. И как это ни странно, но внизу живота Вероники пробудилось что-то, что было готово признать такую игру…
В это время репетитор подошел ближе, откинув ремень в сторону. Он резко взмахнул рукой и с натяжкой шлепнул по правой, а затем и по левой выставленной вперед ягодице.
— Ах! Черт! — Вздохнула Ника, сжимаясь в комочек.
— Вот так, стерва! Вот отлично! Я же говорил, что тебе нравится.
Еще несколько довольно сильных ударов. И девушка ощутила приступ возбуждения, который медленно, но верно прорывался сквозь боль, слезы и унижение.