— Всё! Вы меня все достали, уроды! — Прошипела Вероника, выключая компьютер.
Совершив такой выпад в никуда, она могла бы просто плюхнуться в свою кровать. Но ей вдруг захотелось почистить зубы на ночь и как следует умыться. Причем не столько, чтобы соблюсти ритуал гигиены, а скорее, чтобы отвлечься от всего того, что ее терзало и мучило.
Такое «отвлечение» было не слишком долгим. Спустя пару минут, девушка в костюме привидения и с не менее тематическим выражением лица уже выходила из огромной ванной комнаты, характерно клацая полированной дверью.
Сразу же после совершения вечерних процедур она направилась в свою комнату. Но кое-что заставило ее остановиться. Из родительской спальни доносилось нечто неприятное и заводящее одновременно.
Легкий, и вроде бы никому неслышный стон. Потом плавный скрип кроватного матраса. Потом тяжелый мужской вздох удовольствия.
Вероника замерла, как вкопанная. Ее рука машинально потянулась куда-то вниз. Интересно, как они это делают? В какой позе? Какие выражения на их лицах во время всего процесса?
Так, стоп! Это же ее родители, в конце концов! Понимая, что сегодня все жаркие порывы напрочь блокированы темными мыслями, Ника твердым шагом направилась к родительской спальне.
Ей жутко захотелось открыть дверь и выкрикнуть, что-то вроде:
— Хватит трахаться уже! Я все слышу! Либо обейте комнату войлоком, либо делайте это потише! Я тоже человек, и мне неприятно это выслушивать!
Но, конечно же, так поступать она не стала. Вместо этого, девушка лишь довольно сильно шлепнула по двери ладонью, как бы отрабатывая волейбольную подачу. Звуки внутри родительского помещения сразу же стихли.
Понимая, что она может оказаться в крайне не ловком положении, Ника бросилась прочь в свою комнату. И остаток ночи она провела там, находясь в мире снов, где ее никто не смел потревожить.
Наутро, как это повелось, выходку девушки никто не обсуждал. Наверное, эта выходка находилась в разряде того, что обсуждать не стоит, или была просто забыта. А быть может, в порыве страсти супружеская пара просто не обратила внимания на дерзкий выпад собственной дочери, которая никак не могла разобраться в себе.
Таким образом, все снова прошло монотонно. Яркое солнце проникало во все возможные и невозможные щели, пытаясь спалить все живое. Ника ощущала себя чужой и потерянной для этого мира. Ей хотелось забить на все и впасть в летнюю спячку, как медведь с нетрадиционной климатической ориентацией.
Самое интересное, что отчасти у нее получилось это сделать. И практически весь день она провела в каком-то крайне пассивном, полусонном состоянии.