– Петр Евграфович, – шепнул Еремееву, который о чем-то тихо переговаривался с Анзором, – можем переговорить?
Ко мне дернулись охранители императрицы, я им взмахом руки указал, чтобы оставались на месте.
– Вы уже с Ольгой Николаевной закончили переговоры? – удивился Петр Евграфович.
– Еще и не начинали, – хмыкнул я. – Ее императорское величество изволили заснуть.
Еремеев нахмурился и вошел в переговорный зал; осмотрелся и вопросительно на меня глянул.
– В кабинете, – указал я рукой, а сам подошел и, хоть это совершенно неправильно, стал рассматривать лежащий документ, который императрица так и не подписала. – Гм, им бы я камин быстрее растопил, – хмыкнул, вчитываясь в текст отречения от престола в пользу государственной думы и Генерального штаба армии. – Какой идиот это составлял? – задался вопросом, не понимая, как депутаты и военные могут управлять империей.
– И правда спит, – подошел ко мне генерал, взял в руки документ, словно ядовитую змею, а потом сразу же его отшвырнул, бросив лишь мимолетный взгляд на текст. – Ничего, Ларионов у Барсова всю нужную информацию добудет.
– Толку-то, – отмахнулся я. – Нет, когда-нибудь она пригодится, но в данный момент уже поздно виновных искать.
– Не узнаю тебя, ты ли это? – удивленно посмотрел на меня генерал. – Насколько помню, ты же все время ратовал, что предателей надобно в кутузку, а потом на каторгу!
– И каким образом это в данный момент сделать? Боюсь, что даже суды не работают, не говоря уже про тюрьмы, из которых выпустили всех заключенных, не разбираясь в их деяниях.
Генерал погрустнел и ничего не ответил. А что тут скажешь, если так оно и есть! Сейчас следует заботиться о сохранении империи. Как ни крути, а просчитывать варианты необходимо, когда дело пойдет по худшему из возможных сценариев.
– Какие действия предусмотрены, если будет понимание, что резиденцию не удержать? – спросил я Еремеева. – Насколько знаю, это именно в вашей компетенции, Петр Евграфович, так как отвечаете за безопасность императрицы.
– Планы-то есть, – хмыкнул тот, – да разве же она, – кивнул в сторону кабинета, – согласится?! Заикнулся я, чтобы из столицы эвакуироваться в Крым, где нет мятежных настроений, войска верны, а укрепления надежны. И в ответ услышал очень много о себе нелестного, да еще в таких выражениях, кои молодой женщине, и тем более императрице, непозволительно употреблять.
– Ой, а то на вас брань могла подействовать, – хмыкнул я. – Давайте-ка, делитесь планами, чтобы я понимал, как действовать.
– Иван Макарович, а с Ольгой Николаевной вы отношения выяснили? – нахмурился генерал. – Насколько знаю, недопонимание между вами серьезное. К тому же не уверен, что на благо делу это пойдет.