– Значит, все напрасно и мы отступаем? – задал мне вопрос советник.
– Нет, – покачал я головой. – Не напрасно, но действительно приходится возвращаться.
– Столько смертей – и все зря! – Он выкинул недокуренную папиросу в окно.
– Могло сложиться хуже, – тяжело вздохнул я. – Ладно, потом будем волосы на голове рвать и самобичевание устраивать. Едем в сопровождении британского посла, это наша гарантия безопасности, эсеры пошли на такие уступки.
– А самому британскому сэру это для какой такой надобности? – прищурился Анзор.
– Какую-то цель он точно преследует, – хмыкнул я. – Вот только не позволим ему играть в политические игры и плести интриги. Согласен?
– Как прикажете, ваше высокопревосходительство! – чуть улыбнулся приятель. – Иван Макарович, прости ты меня, но, если журналистку с собой возьмешь, – кивнул он на Лису, – меня больше не проси за ней приглядывать. Подозреваю, времени не останется, чтобы разгребать созданные ею проблемы.
– Мы этот вопрос обсудим с госпожой Лисой-Марией Генриховной и уверен – найдем компромисс, – сказал я и посмотрел на журналистку.
– Да, все верно, я многое пересмотрела и поняла, – склонила та голову и тихо произнесла: – Готова принести извинения за доставленные вам неприятности…
Мы с Анзором переглянулись: перед нами стоит этакий агнец, да только глазки-то она потупила наверняка, чтобы не выдать себя. Пока я ей, естественно, не доверяю. Впрочем, при любых раскладах не могу ее оставить в столице, сама же попросила помощи.
– Поговорим об этом после, – сказал я. – Но извинения приняты, – посмотрел на журналистку, которая облегченно выдохнула. – Собираемся и отходим, на все про все не больше десяти минут.
Ну, женщина не была бы женщиной, если бы не стала умолять завезти ее на съемную квартиру, где уже собраны, как убеждает, вещи.
– Крюк небольшой, – пожал плечами Анзор, вопросительно посмотрев на меня, а позади уже заведенного броневика стоят машины посольства.
– Хорошо. – Я прикинул, что небольшая задержка не скажется на конечном результате.
– Ваше высокопревосходительство! Иван Макарович! – подбежал ко мне запыхавшийся артиллерист-поручик, с которым сражались бок о бок.
– Юрий Васильевич, вы что-то хотели? – посмотрел я на него, догадываясь о том, какая прозвучит просьба.
– Разрешите отправиться с вами? – спросил он.
– За жену переживаете, это правильно, – кивнул я. – Можете ехать на броне, – указал на танк.
– Гм, тут такое дело, – кашлянул Соломин в кулак, – большая часть тех, кто с нами от Нижнего Новгорода шел, решила отправиться с императрицей, но есть и солдаты, решившие вернуться. Им позволите с вами добираться или прикажете собственным ходом?