– Пусть отправляются в путь, – распорядился я, – с каждой станции телеграфировать о прохождении, перед тем как покинуть территорию Сибири, дождаться моего личного распоряжения.
– Будет исполнено, ваше высокопревосходительство, – четко ответил генерал.
Дела в управе завершил, отправился к отцу Даниилу, что ни говори, а благословение в присутствии прихожан необходимо получить. Конечно, следовало устроить торжественное отбытие эшелона, с речами и оркестром, да каждая минута на счету.
– Иван Макарович, – встретил меня священнослужитель у входа в храм, – доброго денечка, что-то вы нечасто захаживаете.
– Отец Даниил, – развел руками, – вам ли не знать о том, что происходит. Дайте благословение на богоугодное дело!
– Благословляю тебя, сын мой, – троекратно перекрестил он меня, а потом спросил: – Поговорить успеем?
– Если недолго, – тяжело вздохнул я.
Отец Даниил долго меня не задержал, минут двадцать беседовали, после чего я отправился к Портейгу, нельзя не предупредить своего компаньона о разворачивающихся событиях.
– Семен Иванович, – вошел я в кабинет к профессору и сразу приступил к делу, – если у вас имеется связь со столичными врачами, в том числе и нашими партнерами, то настоятельно порекомендуйте им перебраться в Сибирь или, пока не уляжется смута, – в другие города империи, желательно отдаленные.
– Вы про бунт? – уточнил профессор и, сняв пенсне, стал яростно тереть стекла.
– Да, – коротко подтвердил я, не понимая причин нервного состояния компаньона.
– Иван Макарович, но вы же должны понимать, как офицер и доктор, что предстоит массовое поступление раненых! Предлагаете оставить их без медицинской помощи?!
– Видите ли, Семен Иванович, – сел я напротив него, – окажи доктор раненому первую помощь, а потом окажется, что он являлся сторонником врага, и врача могут расстрелять как пособника.
– Голубчик, да господь с вами! – отмахнулся от меня Портейг. – Это же врачебная обязанность – оказывать помощь независимо от веры и иных убеждений! Клятва Гиппократа опять-таки…
– Не хочу спорить, – устало провел ладонью по лицу. – Послушайтесь совета, можете ссылаться на меня и говорить, что я противник такого подхода. Надеюсь, товарищей, – криво усмехнулся, – революционеров и смутьянов удастся победить, и вот когда законы начнут действовать, а не анархия, то все и вернется на круги своя.
– Настолько все плохо? – уточнил мой компаньон.
– Хреново, – коротко ответил я и встал. – Простите, совершенно нет времени.
– Удачи тебе, Ваня, – неожиданно заявил Семен Иванович и, выйдя из-за стола, обнял меня.