– Может и ерунда, – легко согласился Афанасий Гаврилович, – но следователь у нас ты.
– Верно я, – снова вздохнул Наполеонов, – спасибо, пока.
– Не за что. Бывай! – пробасил Незовибатько в трубку и отключился
* * *
Вечер всё ещё не привык к тому, что день идёт на убыль и ему нужно пораньше выходить из его лилового дома, спрятанного от глаз людских неизвестно где.
А когда он всё-таки неторопливой походкой отправился в свой ежедневный путь, солнце начало клониться к закату…
Воздух постепенно густел и разливался по бархату мягкой тишины, впитывающей в себя не только звуки, но и ароматы.
– Самое ужасное, как я и предчувствовал, всё-таки случилось прошлой ночью, – проговорил Наполеонов, сидя на веранде Мирославиного коттеджа.
– Почём ты знаешь, что это и есть самое ужасное? – спросила она.
– Опять ты со своими загадками! – сердито махнул на неё рукой Шура.
– Предположим загадки это не мои, а твои, – парировала она и добавила, – возможно, их отгадки лежат на поверхности, – добавила она.
– Как же! Подумай сама, если маньяк начал убивать и мужчин, то найти его будет сложнее.
– Может он и не начинал убивать мужчин…– задумчиво проговорила Мирослава.
– Но я собственными глазами видел его труп!
– Чей труп?
– Убитого мужчины!
– Но ты не знаешь, кто он.
– Пока не знаю.
– Ну, так вот сначала узнай, а потом жалуйся на жизнь.
– Кстати, – заметил Морис, – ты ведь сказал, что нож остался в теле жертвы, – сказал Морис.
– Вот именно! – согласилась Мирослава.
– Не понимаю, к чему вы клоните?
– Маньяк, нападавший на девушек, всегда уносил нож с собой.
– Уносил.
– Почему же не унёс на этот раз?
– Спугнул кто-нибудь.
– Ворона!
– Очень смешно!
– Отпечатки пальцев на ноже есть?
– Есть, но смазанные. Видимо в последний раз за нож брались в перчатках.
– Разумно.
– Что это нам даёт?
– Я думаю, что убита не жертва, а маньяк, – невинно заметила Мирослава.
– Ты хочешь сказать, что хрупкая женщина убила мужика?– вытаращил на неё глаза Наполеонов.
– Почему нет, инстинкт самосохранения может придать недюжинные силы.
– Я тоже так думаю, – проговорил Морис.
– Откуда такая уверенность?
– Оттуда! Маньяк всегда убивал женщин ножом в спину, а мужик убит ножом в сердце.
– То есть она обернулась и схватилась за нож.
– Совершенно верно.
– Что заставило её обернуться?
– Возможно, он за что-то задел и её привлёк шум, либо она заметила промелькнувшую тень…
– Супер женщина, – усмехнулся Наполеонов.
– Почему нет?
– Она могла быть спортсменкой, – предположил Морис.
– Точно! – неожиданно хлопнул себя по лбу Наполеонов, – когда мы там всё вокруг осматривали, то видели школу гимнастики и секцию спортивной борьбы для женщин.