Меньше всего на свете мне хотелось видеть, как ломается некогда сильный и нерушимый человек, за которым шли сотни, чье имя наверняка было на слуху, кто по праву занимал свое место… Нет, Вайдер не сломался, его стержень и огонь в крови все еще при нем. Но он в самом деле подошел к этой грани чрезвычайно близко.
— Это значит всего лишь, что надо лучше искать, — отрезала я категорично, прервав его на полуслове. — Если нет тел и следов… их смерти, значит, они нужны были живыми. Они в плену, — произнесла я с нажимом и, лишь когда ректор перевел на меня недоуменный взгляд, продолжила: — И я, чтоб вас всех перевернуло и пришлепнуло, тоже успела их хоть чему-то научить. Я не верю, что они так легко сдались! Они еще где-то там и ждут помощи!
— Чего вы от меня хотите? — Вайдер поставил пустой стакан на стол и сжал голову руками на пару секунд. Потом вскочил, схватил меня за руку и дернул в сторону дальней стены, одновременно делая активирующий какое-то заклинание жест.
Я не сопротивлялась, только вздрогнула от неожиданности, когда на белой пустой стене вдруг развернулась огромная и очень подробная карта империи и окружающих ее Серых земель.
— Взгляните сюда. Видите? — Он указал вначале на обширные темные территории, смотревшиеся на карте как чернильные кляксы. — Это Серые земли. Вы ведь наверняка помните со школы историю их образования. На месте одного из городов захватчиков образовалась пустошь… Города, Саяра! Но Серые земли наступают с юга, севера, теперь появились очаги мертвой земли на западе, где отродясь ничего не было! — Его голос полыхнул на миг едва ли не отчаянием, но Вайдер быстро взял себя в руки. — С каждым годом боевых магов выпускается все меньше. Многие родители, как только узнают, что у их детей сильный дар, заставляют тех выпускать заклинание за заклинанием, добиваясь перегорания дара. Они считают, что лучше быть слабым магом, чем… мертвым боевиком. Такова правда жизни. И я не могу их за это винить…
Я сжала зубы и старательно пропустила мимо себя его отчаяние. Сейчас — неконструктивно. Надо думать, а не отдаваться во власть эмоций.
— А это что за точки? — нахмурилась я, заметив красные пометки, выделявшиеся на фоне серых и зеленых клякс территорий.
— Места прорыва… Вернее, те места, где в последний раз видели выпускников. В этих двух точках наши, тут Стархарская академия лишилась своих, вон там… — устало перечислял ректор, я же пыталась ухватить за хвост возникшую в голове дурацкую, в общем-то, мысль, но… Что нам терять? Какая-то идея лучше никакой. Я подошла к карте еще ближе, до боли в глазах всматриваясь в красные отметины.