– Несу, – сквозь зубы прошипела Никки и закрыла дверь в кабинет начальника. Первый шаг в никуда сделан, и пока она даже не упала.
* * *
– Привет, старушка! – Никки обняла Эмму, встретившую ее на пороге дома Куперов.
– Почему сразу старушка? Ты, между прочим, старше, – надулась Эмс. Она выглядела уставшей. Когда больше не надо прятаться и держать лицо, вся накопленная тяжесть вдруг прорывается наружу, оставляя слишком заметные следы.
– А мы все старушки, из детства сразу в старость. Тебе уже восемнадцать, и я просто обязана посвятить тебя в эту страшную тайну!
– Да ну тебя! Я еще слишком молода для таких тайн! – Эмма поднималась по лестнице, ведя за собой Николь. Та не знала, как себя вести – они только учились жить в мире, где у Эмс – булимия. Что можно говорить, а что нельзя? Какие темы лучше не заводить и стоит ли интересоваться ее самочувствием? Поэтому Никки пошла в наступление – шутила, язвила, ведь так всегда проще держаться.
– Это ты так думаешь. Не успеешь оглянуться – морщины, растяжки, суставы скрипят…
– Никки, мне восемнадцать, а не восемьдесят! Самой-то сколько стукнет через пару недель?
– О, я дама почтенных лет, – медленно произнесла Николь, прикладывая руку к груди. – Преклонный возраст, мудрость и воспоминания – мои верные спутники.
– Ужасный характер и язва вместо сердца – вот твои верные спутники, – Эмма забралась на кровать с ногами. Темные круги под глазами выдавали ее состояние, даже несмотря на приподнятое настроение.
– Вот так ты, пучеглазая рыбина! – Никки покачала головой. – Мчишься к ней по первому зову, а она – язва вместо сердца! Кстати, звала-то чего? Там была пометка «срочно» явно не для того, чтобы оскорбить старую добрую женщину.
– Мне написал Дом, – Эмма то ли извинялась, то ли ужасалась – по ее тону и выражению лица сложно было определить.
– У Рокстера обострение? Или период ностальгии по былым временам? – Никки усмехнулась, представляя, как Доминик идет по списку девушек, которые были в него влюблены, и пишет каждой из них. Конечно, это был какой-то другой Доминик из параллельной вселенной – их Дом слишком добр и честен, чтобы так поступать, но воображение уже успело нарисовать яркую картинку.
– А что, он и тебе писал?
– Да, – Никки приобняла подругу за плечи. – Эй, надеюсь, ты не ревнуешь, детка?
– Мы с тобой давно уже все обсудили, Николь!
– Вообще-то, я имела в виду себя, мол, я вся твоя, – с горечью произнесла Никки. – А у тебя одни рок-звезды на уме!
Эмма посмотрела на подругу со смесью удивления и испуга. Никки держала лицо еще пару секунд, а потом сложилась пополам от смеха.